"Жан Мадоль. Альбигойская драма и судьбы Франции " - читать интересную книгу автора

Столь незаурядный папа, как Григорий VII (1073-1085), хочет вырвать церковь
из феодальной системы; с отчаянной энергией он повсюду борется с симонией и
дурными нравами духовенства; он опирается даже на народные движения, которые
были скорей антиклерикальными, чем антихристианскими. Так он выковывает
духовную основу христианства, что сделает его позже способным организовать
против ислама такую коллективную акцию, как крестовый поход. Из долгой
борьбы за инвеституру папство вьшшо усилившимся, а церковь - очищенной, но
сама эта победа таила в себе опасность, которой не избежит Иннокентий III
(1198-1216).
Стало возможным, правда, не без труда, ужесточить процедуру выборов
епископов и аббатов; тем самым удалось сделать их, с одной стороны, более
независимыми от светских суверенов и более зависимыми - от Святого престола.
Но с тех пор, как церковь обладает собственной властью, которую может
использовать по своей воле, она только приумножает свою мирскую
ответственность. Отныне именно она возлагает на себя ответственность за
судьбы христианства. И если теперь прелаты более строго соблюдают
дисциплину, зато попадают в западню жажды власти, отнюдь не менее
разлагающей, чем даже симония, грандиозным выражением чего явился крестовый
поход. Менее, чем когда-либо, церковь являет собой чисто духовное
сообщество, ибо стремится отправлять функции обеих властей и равно разить
обоими мечами.

ХРИСТИАНСКИЙ МИР И НАРОДЫ

Однако, прежде чем ее осуждать, важно вникнуть в эту полуреализованную
мечту - средневековый христианский мир. О нем говорили как о мирском
отражении церкви. Теоретически заботу" о его наставлении разделяют папа и
император: папа - как старший брат, берущий на себя самые высокие функции и
смещаемый одним Богом; император - брат младший, получающий миропомазание от
старшего и обязанный ему глубоким почтением, но формально независимый в
делах мирских, хотя и почитающий религиозные и нравственные нормы, судьей
которых в последней инстанции является папа. Но, даже если бы положение
императора не было приниженным, игра между ним и папой все равно бы велась
не на равных. В самом деле, императорскую власть признают далеко не повсюду.
Французский король считает себя императором в своем королевсгве, его титул -
король милостью Божьей, равно как и у прочих королей. Практически император
во всей полноте своего могущества властвует лишь над Центральной Европой от
Северного моря до Сицилии.
Потому если христианский мир и является мирским воплощением церкви, то
у него, как и у самой церкви, только один глава - папа. Единственная
слабость этого главы в том, что он сам полностью безоружен, и самым трудным
для него является поддержание порядка в собственном государстве. Римские
сеньоры оказывают ему прямое сопротивление и возводят в Вечном городе гордые
феодальные башни. Это не относится к римскому народу, которого папа не
боится, как бы слабо ни был от него защищен. Но в то же время в силу своей
духовной власти он правит всем христианским миром. Папа возводит и низлагает
королей, он смещает императоров, и никто не может воспротивиться ему без
смертельного риска, ибо в его руках ключи, отворяющие и закрывающие врата
рая.
И впрямь, христианский мир - это мир, в котором все люди разделяют одну