"Нагиб Махфуз. Да осчастливит Аллах твой вечер! " - читать интересную книгу автора

была школа и непременные ссоры женщин дома, и в мире фантазии, с героями и
героинями романов.
Отец спрашивал меня:
- Тебя это не отвлекает от уроков?
- Но, папа, я ведь прекрасно успеваю.
- Тебе нужно получить высшее образование, диплом, - говорил он
ободряюще.
- А ты, папа, получил такой диплом?
- В наши дни начальное образование было самым высшим, - отвечал он,
смеясь. - Но, несмотря на это, я получил еще и специальность. В ваше время
больше возможностей. Кем бы ты хотел стать?
- Я хотел бы быть как ты.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, чтобы у меня был такой же костюм, столько же денег и чтобы у меня
был дом!
Он захохотал:
- Ладно, ответишь на мой вопрос, когда подрастешь.

Как и отец, я совершаю молитвы и соблюдаю пост. Женщины ограничиваются
постом, но я ведь мужчина. Отец был добрым и нежным, любил пошутить. Когда
он сердился, то запирался в своей комнате или надевал костюм и отправлялся в
кафе.
Та жизнь отошла в прошлое, и ее герои исчезли со сцены. Они спят вечным
сном на кладбище Баб ан-Наср в склепе, одна половина которого отведена для
мужчин, а другая - для женщин.
Я занимаю ту же комнату, что и прежде. Соседняя с ней комната отца еще
пригодна для жилья. Ее украшают телевизор, радиоприемник и книги. В
гостиной - обеденный стол, четыре стула и полупустой шкаф. Старая мебель
продана по дешевке, и две другие комнаты полностью оголились. Кухни в
общепринятом смысле этого слова у меня нет. Есть только небольшая газовая
плита, на которой я готовлю себе кофе или чай. Питаюсь я бобами, тамией[8],
консервами, иногда яйцами. Поистине, пища мудрецов в наше сумасшедшее время!
Одиночество меня томит, и я упорно пытаюсь с ним бороться: включаю
телевизор или отправляюсь в кафе. Читаю я теперь крайне редко - прошли те
времена, когда спутниками моей жизни были отечественные титаны мысли и
корифеи зарубежной литературы. Мой кругозор расширился, я стал просвещеннее,
но на мои убеждения это нисколько не повлияло, вернее, не повлияло в такой
степени, чтобы от них можно было отказаться. Я по-прежнему молюсь и соблюдаю
пост и ожидаю неотвратимого конца. Увы, я не совершил в этой жизни ничего
заслуживающего внимания. Меня одолевают скука и тоска, и до смерти опротивел
дом. Меня преследует страх перед болезнями и смертью. Я боюсь, что мной
овладеет немочь и не найдется никого, кто протянет мне руку помощи. Или что
меня настигнет смерть и я буду лежать, пока не начну смердеть. Я говорю
себе: "Гони прочь эти мысли, глупо тревожиться, пока не свершится
назначенное судьбой".
Ат-Тартуши считает, что мне можно позавидовать. Неисправимый плут,
нашел кому завидовать! Его сыновья утопают в роскоши. В начале каждого
месяца он получает от них денежное пособие. Когда придет его срок, в доме у
них соберется множество людей, и вся аль-Аббасия огласится громкими воплями.
"Аль-Ахрам"