"Артур Ллевелин Мэйчен. Белый народ" - читать интересную книгу автора

"И что же есть грех?" - спросил Котгрейв.
"Думаю, следует ответить на ваш вопрос другим. Каковы были бы ваши
ощущения, если бы ваша кошка или собака начали разговаривать с вами
человеческим языком? Вас бы поразил ужас, я уверен в этом. А если бы розы в
вашем саде запели чудесную песню, вы бы сошли с ума. Или предположите, что
камни в мостовой начали раздуваться и расти на ваших глазах, или если
галька, которую вы видели ночью, утром дала бы каменистое цветение? Эти
примеры могут дать вам некоторое представление о том, что такое настоящий
грех".
"Послушайте, - сказал третий человек, до настоящего времени
остававшийся безучастным, - вы двое, по-моему, изрядно увлеклись. Но я пойду
домой. Я пропустил свой трамвай, и теперь придется идти пешком".
Амброз и Котгрейв, казалось, устроились более основательно, когда тот
вышел из дома в туманное раннее утро, освещенное бледным сиянием фонарей.
"Вы удивляете меня, - произнес Котгрейв. - Я никогда не задумывался об
этом. Если это действительно так, нужно перевернуть все с ног на голову.
Стало быть, истинная сущность греха заключается в..."
"Во взятии неба штурмом, как мне представляется, - сказал Амброз. - Мне
кажется, что грех - это просто попытка проникнуть в другую и более высокую
сферу запрещенным способом. Вы можете понять, почему это случается столь
редко. Есть лишь немногие, кто действительно желают проникнуть в другие
сферы, выше или ниже нашей, дозволенными или запрещенными путями. Люди, как
это можно заметить, в основной своей массе являются просто вместилищем
разных свойств, с определенным сроком жизни. Поэтому существует совсем мало
святых, и количество грешников (в исконном смысле, определенном нами) столь
же невелико. И тем более редко встречаются гении обоих этих типов.
Вообще-то, возможно, быть великим грешником тяжелее, чем великим святым".
"Имеется что-то глубоко неестественное в Грехе? Вы это имеете в виду?"
"Точно. Святость требует столь же огромных или почти таких же больших
усилий, но она проявляется в том жизненном пути, который когда-то был
естественным. Это стремление восстановить тот экстаз, который существовал
перед Падением. Но грех - это усилие, направленное на то, чтобы достичь
экстаза и знания, которые принадлежат лишь ангелам, и предпринимая эти
попытки, человек становится подобным демону. Я сказал вам, что простой
убийца - не истинный грешник, и это верно; но и настоящий грешник иногда
может быть убийцей. Жиль де Рец - пример тому. Так что вы видите, что, в то
время как добро и зло неестественны для человека, каким он стал в наше
время - социальным, цивилизованным существом, - зло неестественно в намного
более глубоком смысле, чем добро. Святой прилагает усилия восстановить дар,
который человечество утеряло; грешник пробует получить нечто, что никогда не
принадлежало людям. Короче говоря, он повторяет Падение".
"Вы католик?" - спросил Котгрейв.
"Да; я член гонимой английской церкви".
"Тогда, как насчет тех текстов, которые, кажется, определяют как грех
то, что вы причислили бы к простым и тривиальным нарушениям?"
"Да; но в этих же текстах приводится слово "маги", не так ли? Кажется,
это наталкивает меня на основную мысль. Подумайте: можете ли вы вообразить
на мгновение, что ложное утверждение, которое сохранит жизнь невинного
человека - грех? Нет; очень хорошо, стало быть, таким образом мы исключаем
вовсе не простых лжецов. Прежде всего именно "маги" используют материальную