"Артур Ллевелин Мэйчен. Белый народ" - читать интересную книгу автора

жизнь, используют трагические инциденты материальной жизни, как инструменты,
чтобы получить свои бесконечно нечестивые результаты. Вообще, я должен вам
сказать следующее: наши более высокие чувства так притуплены, мы так
пропитаны материализмом, что, вероятно, окажемся не в состоянии признать
реальную порочность, если столкнемся с ней".
"Разве мы не должны испытать некоторый ужас - типа того, на который вы
намекнули, сказав о пении розового куста - просто в присутствии злого
человека?"
"Мы ощутили бы его, если бы были естественны: например, дети и женщины
чувствуют этот ужас, о котором вы говорите, даже животные испытывают его. Но
в большинстве из нас условности, цивилизация и образование закрыли,
заглушили и затемнили естественные чувства. Нет, иногда мы можем узнавать
зло по его ненависти к добру - нет нужды в глубоком исследовании, чтобы
приблизительно определить влияние, которым руководствовался (совершенно
несознательно) Китс, написавший свое "Блэквудское обозрение" - но оно
достаточно случайно. Я подозреваю, что, как правило, Иерархи Тофета проходят
абсолютно незаметно для окружающих, а, возможно, в некоторых случаях даже
как неплохие, но странные люди".
"Только что, говоря о книге Китса, вы использовали слово
"несознательно". Бывает ли когда-нибудь греховность несознательной?"
"Всегда. Это должно быть так. Она в каком-то смысле подобна святости, и
гений в греховности схож с другими видами гениальности. Он представляет
собой некоторое вознесение или экстаз души; превосходящее усилие, чтобы
преодолеть границы обыкновенного. Так, превосходя их, греховность превышает
также человеческое понимание. Способность, которая могла бы принять этот
грех во внимание, оказывается ниже его. Нет, человек может быть
беспредельным и ужасным беззаконником, и никто никогда не догадается об
этом. Я скажу вам, что зло в этом определенном и истинном смысле является
редким, и я думаю, что оно становится все более редким".
"Мне сложно осознать все это, - признался Котгрейв. - Из того, что вы
говорите, я заключаю, что истинное зло отличается по своему происхождению от
того, что мы расцениваем как порок?"
"Безусловно. Имеется, без сомнения, аналогия между этими двумя вещами;
такое подобие дает нам возможность использовать, совершенно законно, такие
термины, как "подножие горы" и "ножка стола". Иногда, конечно, об этих двух
типах говорят одними и теми же словами. Грубый рудокоп, невоспитанный,
неразвитый "человек-тигр", разогретый квартой или двумя больше его обычной
нормы выпивки, приходит домой и забивает раздражающую его неблагоразумную
жену до смерти. Он - убийца. И Жиль де Рец был убийцей. Но вы видите
пропасть, которая разделяет этих двух людей? Слово "убийца", если я могу так
сказать, "случайно" выражает одно и то же в каждой из этих ситуаций, но
значение их крайне различно. Это похоже на путаницу типа "Хобсон - Джобсон",
или скорее, на то, как будто кто-то предположил, что раз Джаггернаут и
Аргонавт имеют что- то общее в звучании, то можно найти их этимологическое
родство. Без сомнения, те же самые слабые сходство или аналогия имеют место
между всеми "социальными" грехами и реальными духовными грехами. Возможны
некоторые случаи, где существует еще меньшее подобие: например, между
школьными учителями и теми наставниками, что ведут к большему - от тени к
действительности. Если вы понимаете что-нибудь в богословии, вы осознаете
важность всего этого".