"Артур Ллевелин Мэйчен. Великий бог Пан" - читать интересную книгу автора

"Вы задремали, - сказал он. - Поездка, должно быть, утомила вас. Теперь
все готово. Я собираюсь привести Мэри, вернусь минут через десять".
Кларк сел обратно в кресло и почувствовал некоторое недоумение.
Казалось, будто он перешел из одного сна в другой. Он втайне немного
надеялся на то, что увидит, как растают и исчезнут стены лаборатории, и он
проснется в Лондоне, содрогаясь от собственных фантазий. Но вот, наконец,
дверь открылась, и вошел вернувшийся доктор, а с ним девушка лет семнадцати,
одетая во все белое. Она была столь прекрасна, что Кларк совершенно не
удивился тому, что написал ему доктор. От волнения у нее покраснели лицо,
шея и руки, но Раймонд казался невозмутимым.
"Мэри, - произнес он, - время пришло. Ты совершенно свободна. Согласна
ли ты полностью довериться мне?"
"Да, дорогой".
"Вы слышали, Кларк? Теперь вы мой свидетель. Вот кресло, Мэри. Это
совсем легко, просто сядь и откинься. Ты готова?"
"Да, вполне, милый. Поцелуй меня, прежде чем начнешь".
Доктор наклонился и ласково поцеловал ее в губы.
"А теперь закрой глаза", - сказал он. Девушка опустила веки, словно она
очень устала и смертельно хотела спать, а Раймонд поднес зеленый пузырек к
ее ноздрям. Лицо Мэри побледнело, став белее платья. Она еще недолго слабо
сопротивлялась, а затем, словно почувствовав какой-то сильный внутренний
порыв, подчинилась и скрестила руки на груди, как это делают маленькие дети,
произносящие молитву. Яркий свет лампы полностью заливал ее, и Кларк мог
отмечать мимолетные изменения на ее лице, похожие на изменения в холмах,
когда летом плывущие облака время от времени закрывают солнце.
Постепенно Мэри становилась все более бледной и неподвижной. Доктор
приподнял одно ее веко и стало ясно, что она находится в полном
беспамятстве. Раймонд с силой нажал на один из рычагов, и кресло резко
откинулось назад. Кларк увидел, как он срезал похожий на тонзуру круг с ее
шевелюры и приблизил лампу. Доктор взял из небольшого шкафа маленький,
блестевший на свету инструмент, и Кларк с дрожью отвернулся. Когда он снова
посмотрел на Раймонда, тот зажимал разрез, который только что сделал.
"Она придет в сознание через пять минут". Раймонд сохранял абсолютное
хладнокровие. "Больше делать нечего, нам остается только ждать".
Минуты текли невыносимо медленно; они могли слышать тяжелое неспешное
тиканье часов, висевших в коридоре. Кларк чувствовал усталость и слабость,
его колени тряслись, и он едва мог сидеть.
Они продолжали внимательно следить за Мэри, когда внезапно услышали
протяжный вздох. Щеки девушки обрели прежний цвет, а ее глаза открылись. Они
вызвали у Кларка содрогание. Глаза горели жутким огнем, устремив свой взор
куда-то далеко. Огромное изумление отражалось на ее лице, а ее руки
протягивались, словно касались чего-то невидимого для них. Но спустя
мгновение это странное выражение стерлось с ее лица, уступив место гораздо
большему ужасу. Мускулы лица задергались в страшных судорогах, Мэри
лихорадочно задрожала с головы до ног. Казалось, что внутри ее тела душа
вела какую-то отчаянную борьбу. Это было ужасное зрелище. Кларк бросился
вперед, когда она с пронзительным криком рухнула на пол.
Спустя три дня Раймонд подвел Кларка к постели Мэри. Она лежала в
сильном напряжении, словно постоянно ожидала какую-то опасность. Девушка
непрестанно качала головой из стороны в сторону, а на лице ее блуждала