"Митрополит Макарий(Булгаков). История русской церкви Введение" - читать интересную книгу автора

пръвому обычаю, на молитву ся наложи и с инеми съпоспешникы; въскореже я ему
Бог яви, и тогда сложи письмена, и нача беседу писати евангельскую: искони
бе слово... и прочая". Если бы Кирилл признавал известные ему русские
письмена и русское Евангелие за славянские, то зачем он изобрел новые
славянские письмена и вновь начал переводить на славянский язык Евангелие, а
не воспользовался прежними, готовыми? Да и сам биограф Кириллов, живший к
концу IX в., когда Русское государство только что образовалось и имя Руси
как славянского царства еще не сделалось общеизвестным, не мог разуметь под
русскими письменами и книгами славянские, или славяно-русские, а назвал их
русскими, может быть, потому только, что так назвал их человек-русин в
Корсуни [*306]. Что же такое были эти русские письмена и книги? Нам кажется
справедливою догадка Шафарика, что это были письмена и книги готские. Готы,
как известно, считались одним из народов варяжских, подобно шведам и
варягам-руси, и были им соплеменны. Многие готы еще к концу второго века
переселились с помория Балтийского к Черному морю и Дунаю, а впоследствии и
за Дунай и здесь, обитая в продолжение веков вместе с славянами, сообщили им
немало своих слов, готских, а от них позаимствовали в свой язык немало слов
славянских. Здесь же в IV в., по принятии готами христианства, епископ
Ульфила изобрел для них письмена и перевел Священное Писание. Небольшая
колония этих готов с конца V в. поселилась в Крыму, в области Дори,
неподалеку от Корсуня и имела здесь своих иерархов и, разумеется, свои
священные книги. К этим готам, как к своим соплеменникам естественно, могли
заходить варяго-руссы, так часто путешествовавшие в IX в. водяным путем чрез
Корсунь в Царьград по делам торговли и на службу к императорам и нередко
принимавшие там святое крещение. Один из подобных руссов, случайно ли
находившийся в Корсуни, когда прибыл туда святой Кирилл Философ, или
постоянно там живший (а в Корсуни жило в то время много пришельцев), и мог
иметь у себя готское Евангелие и Псалтирь и называть их, как совершенно ему
понятные, своими, русскими книгами. Кирилл же тем легче мог изучить тогда и
понять готское Евангелие, что в нем, как мы уже замечали, находилось немало
славянских слов [*307]. В подтверждение изложенной нами догадки можно
указать на тот несомненный исторический факт, что святой Кирилл
действительно изучил когда-то готский язык, имел у себя под руками готское
Евангелие и пользовался им. Ибо "при сличении древнего славянского перевода
(совершенного святым Кириллом) и с немногими доселе уцелевшими отрывками
готского перевода, - свидетельствует один ученый, - в славянском нам
открылось очень много тех же самых готских слов и в тех же местах, как и в
переводе Ульфилы" [*308].
После этого не благоразумнее ли отказаться однажды навсегда от
обольстительной мысли, будто был у славян еще с первых веков какой-либо
перевод хотя некоторых книг священных? Все, что можно придумать в пользу ее,
очевидно, ведет только к предположениям и притом очень шатким, не
представляя ни одного прямого доказательства [*309]. Между тем как, с другой
стороны, есть решительные доказательства, которые говорят, что перевод
Священного Писания и богослужебных книг на славянский язык в первый раз
совершен именно во второй половине девятого века Константином, в монашестве
Кириллом, и Мефодием.
Доныне уцелели, хотя в позднейших списках, современные жизнеописания
этих святых братьев, составленные их учениками [*310]. И что же? В обоих
жизнеописаниях представляется, что первыми изобретателями славянских букв,