"Митрополит Макарий(Булгаков). История русской церкви Введение" - читать интересную книгу автора

занимаемая тогда болгарами, носила два имени: Славинии, по древним своим
обитателям, и Болгарии, по новым населенцам, и, следовательно, язык болгар
безразлично мог называться и действительно назывался и болгарским, и
славянским [*420]. Иоанн, экзарх Болгарский, переведший на свое
отечественное наречие Богословие святого Иоанна Дамаскина, в предисловии к
этому переводу несколько раз называет свой язык славянским и в то же время
своим [*421]. А древний жизнеописатель Климента, епископа Болгарского,
представляет пример еще разительнее, когда повествует: "Поелику народ
славянский, или болгарский, не понимал Писания на греческом языке, то
святые... молили Утешителя... ниспослать им способность к изобретению
письмен, которые бы согласовались с грубостию болгарского языка; молитва их
была услышана, и они, изобретши славянские буквы, перевели Богом дарованные
Писания с греческого языка на болгарский" [*422].
3. И в последующее время между славянами господствовало мнение, что их
Библия переведена на язык болгарский. "Сиа ж (Кирилл и Мефодий) преложиста
въсе Божественное Писание греческих книг на словенскы язык на болгарскы",
сказано в одном древнеписьменном молитовнике, и, судя по языку, это
свидетельство, кажется, справедливо может быть отнесено к XIII в. [*423] В
XVI столетии (в 1591 г.) один протоиерей, переведши Евангелие на
южно-русское, или малороссийское, наречие, говорит, что он сделал свой
перевод с болгарского подлинника: так называет он язык церковнославянский
[*424].
4. Не без причины, конечно, святые Кирилл и Мефодий доныне живут в
устах болгарского народа как болгарские книжники [*425].
В филологии:
1. Язык нашей Библии и богослужебных книг имеет разительное сходство с
тем, какой употреблялся в Болгарии в Х в., как можно видеть из переводов
Иоанна, экзарха Болгарского [*426].
2. Даже язык нынешних болгар, несмотря на все сторонние влияния, какие
потерпел он в продолжение веков, довольно близок к нашему богослужебному
языку и языку Священного Писания; в этом можно убедиться чрез сличение
употребляемого нашею Церковию Евангелия с Евангелием, недавно переведенным
на новый болгарский язык [*427].
3. И не только в книжном, но и в разговорном языке настоящих болгар мы
слышим еще слова и выражения древлеславянские, церковные и библейские;
болгаре и ныне говорят: аз, семь, еси, есть, есмы, есте, суть, живот (вместо
жизнь), град, злато, сынове, единонадесятый, дванадесятый и проч.
4. Буква юс, характеризующая собою древние церковнославянские рукописи,
в живом произношении не встречается ныне ни у одного из славянских племен,
кроме болгаров [*428].
Причину же, почему святые Кирилл и Мефодий избрали для своего перевода
наречие болгарское, а не какое-либо другое, можно искать частию в свойствах
этого наречия: не было ли оно в то время образованнейшим из всех славянских
наречий и потому способнейшим к выражению высоких истин христианства? А
преимущественно - в самых переводчиках: солунские братья естественно могли
избрать для своего перевода то наречие, какое сами лучше знали. Но в Солуни
и ее окрестностях, равно как во всей Мизии и части Македонии, жили тогда
болгаре, смешавшиеся с славянами, и господствующим языком был
славяно-болгарский.
Впрочем, надобно заметить, что, принявши в основание своего перевода