"Эд Макбейн. В любое время могу бросить..." - читать интересную книгу автора

героин смешивается в шприце с моей кровью, а потом я отправляю его в вену,
снова и снова давя на поршень.
Меня слегка прошиб пот. Нога здорово опухла, а штанина от засохшей
крови заскорузла. Я совсем не чувствовал ногу ниже колена, если бы не эта
проклятая боль! Я стал думать, что мне повезло, что я не покалечился еще
сильнее, упав так на задницу. Я попытался дотянуться рукой до косячка
героина, но малейшее движение приносило адскую боль, к тому же я никак не
мог до него достать, несмотря на то, что почти наполовину сполз с решетки.
Я думал о том, как все хорошо сложилось бы, если бы копы не устроили
облаву. Я заглянул бы к Перри и, возможно, поделил бы косячок с ним, а
может быть, завалился бы к Анни и поделился с ней дурью и побаловался бы
кое-чем еще, несмотря на то, что она становится невменяемой, когда дело
доходит до постели. Хотя кто сказал, что она должна получать от этого
удовольствие? В мире есть только один человек, который что-то значит для
Джоя Анджели - это сам Джой Анджели. И даже если Анни лежит бревном, она
сложена словно резиновая кукла и гораздо лучше тех, кто под тобой
извивается и пытается тебя вытолкнуть. Я стал думать об Анни, о ее теле, о
ее сонном взгляде и о том, как у нее раскрываются губы, когда она втыкает
иглу.
Я стал думать об этом, и через некоторое время боль в моей ноге
прекратилась. Теперь я чувствовал лишь онемение ниже колена, словно у меня
там совсем не было ноги. Только онемение и еще сильную пульсацию, словно
что-то билось внутри о череп. Довольно приятный ритм: бум-бум! И я
прислушивался к этому биению и не сводил глаз со шприца, который своей
острой иглой указывал в противоположную от кирпичной стены сторону. И
размышлял, что мне сейчас просто необходима очередная доза.

***

Когда я проснулся, уже стемнело. В окнах домов, выходящих во двор,
горел свет, словно свечи в церкви. Я посмотрел на окно Анни, но оно было
темным. И тут я заметил, что оно закрыто.
Закрыто!
Кто-то закрыл это проклятое окно, пока я спал. Анни, вероятно,
закрыла его и вышла на поиски наркотиков. Я обозвал себя безмозглым
болваном, потому что позволил себе заснуть, в то время как мне нужно было
следить за Анни. А теперь вот она ушла, а я остался совершенно один в этом
проклятом дворе в полной темноте! Ощущение было такое, словно ногу ниже
колена мне отрезали. Я взглянул вниз, чтобы удостовериться, что она все
еще на месте.
Без света из окна Анни решетка сточной трубы была погружена в
темноту, и я был благодарен за это - по крайней мере никто с верхних
этажей меня не увидит. Широкий луч света падал на шприц на бетоне, я
посмотрел на него и облизнул губы. Сейчас нога у меня совсем не болела,
только пульсировала и онемела, но внутри меня была боль иного рода, и я
понял, что прошло чертовски много времени с последней дозы. Слишком много
времени. Я укололся около полудня, но доза была слишком маленькой - только
одна капсула, да и дурь была не очень хорошего качества, так всегда
бывает, когда берешь у случайных продавцов. Но мне нужна была заправка, а
Сэм сказал, что есть один человек, поэтому-то я его и нашел. Мне пришлось