"Анатолий Макаров. Человек с аккордеоном (Повесть) " - читать интересную книгу авторанапрягся, поднял голову и запел. Не так запел, как пели обычно у нас во
дворе да и на улице тоже, а так, как пели на пластинках артисты - я сразу это понял, - профессионально запел: "Здравствуй, здравствуй, друг мой дорогой, здравствуй, здравствуй, город над рекой..." ...Вот я уже довольно долго живу на свете и ездил по этому свету немало, особенно по сравнению с нашей родней, которую впервые сорвала с места только война, я бывал на фестивальных балах, на празднике в парижском пригородном лесу и даже на правительственном приеме в одной небольшой, но очень симпатичной стране, однако нигде не ощущал я праздник с такой потрясающей непосредственной силой, кожей, волосами, лопатками, как у нас во дворе, когда дядя Митя играл на аккордеоне и пел. "Здравствуй здравствуй, позабудь печаль, здравствуй, здравствуй, выходи встречать..." Из вторых, дальних, ворот, выходящих не на улицу, а в переулок, во дворе появился Савка. У него была особая походка, то ли контузией вызванная, то ли тем, что был он постоянно пьян, - он шел, склонившись вперед и выставляя ноги в стороны, будто бы все время готовился напасть на кого-то. Интуиция - противное свойство, когда она действует лишь в худую сторону, я сразу же, как только его заметил, понял, что мимо он не пройдет. Он и не прошел, хотя путь его к дому, к полуподвальной его комнате, выходившей окном в темный проулок, пропахший окурками и мочой, лежал совсем в стороне. Савка свернул по направлению к танцам и волчьей своей походкой приблизился к котельной. Я до сих пор хорошо помню его лицо и понимаю теперь, что было оно совсем алкогольных физиономий. Мужественное и брезгливое лицо было у Савки, как у американского киногероя, и казалось, что знает он что-то такое, чрезвычайно в жизни важное, знает и вот-вот произнесет. Но Савка не произносил, вернее, произносил совсем другое - чаще всего обыкновенные ругательства, которые, впрочем, получались у него буквально первоначально по смыслу, и потому очень цинично. Савка стоял среди танцующих и смотрел по сторонам взглядом, в котором было столько яростной ненависти, что становилось не только страшно, но и странно, почему эту бог весть где и когда рожденную злость он принес теперь сюда и готов излить на ни в чем не повинных людей. - Танцуй танго, - сказал Савка, - мне так легко... Дядя продолжал играть, а я почувствовал, как противный страх пополз у меня по животу. Это даже не был просто страх, но еще и отвращение, которое я с самого раннего детства испытывал к дракам, они часто случались в нашем переулке в те годы, и вся наша дворовая компания устремлялась на них глазеть, и я тоже старался не отставать, а потом у меня от всего виденного кружилась голова, а кровь и крики преследовали меня по ночам. - Шел бы домой, Савелий, - заговорила дворничиха тетя Шура, неизменная зрительница всех дворовых балов, романов и скандалов, - ну выпил, ну хорошо, чего на улице-то кобениться зря, жена вон раз пять на двор выбегала, ждет небось. - Что мне жена? - скривился Савка. - Если в войну ждала, теперь перебьется. А я, может, танцевать хочу... Падеграс, падыпатынер... Татьяна, помнишь дни золотые... Щас только мадаму себе подберу, помоднее, мущинам |
|
|