"Н.К.Макаров. Огненная Русь " - читать интересную книгу автора

Поскольку принятие положение что свобода дана Богом, перерождается в полное
ее отрицание, и при развитии этого отрицания приходим к понятию злого Бога,
который заставляет нас страдать, отсюда вытекает и отрицание Бога, т.е.
атеизм. Существует еще один вариант отношения Бога с своему созданию -
созерцательное или отсутствующее, т.е. Бог создал мир и человека, и удалился
от своих созданий. Развитие данного деизма приводит к тем же печальным
последствиям, т.е. к атеизму.
Христианство не является монотеистической религией, как мусульманство,
христианство есть религия тринитарная. Тринитарная понимание Бога
преодолевает всякое рабство и обосновывает свободу и достоинство человека. И
атеизм часто бывает лишь антитеизмом, борьбой с отвлеченным монотеизмом и
монархизмом. В отношении к христианскому Троичному Богу, Богу любви и
жертвы, атеизм теряет всякую силу, в силу психологии Бога. Теологическая
мысль никогда не задумывалась над психологией Бога, вероятно, размышление
над этим считалось неблагочестивым. И поразительна ограниченность
человеческой точки зрения на Бога. Богу боятся приписывать внутренний
трагизм, свойственный всякой жизни, динамику, тоску по своему другому, по
рождению человека, но, но нисколько не боятся приписать гнев, ревность,
месть, и прочие аффективные состояния, которые считаются предосудительными
для человека. Самодовольство, самодостаточность, каменная бездвижность,
гордость, требование беспрерывного себе подчинения - все свойства, которые
христианская вера считает греховными и порочными, но Богу их преспокойно
приписывает. То, что в Боге считается признаком совершенства, в человеке
считается признаком несовершенства, греха. Богу-Творцу совершенно невозможно
приписать самодовольство, самодостаточность и деспотизм; более достойно
приписать Богу тоску по любимому, потребность жертвенной самоотдаче. Трагизм
в жизни Божества есть показатель не несовершенства, а совершенства
божественной жизни, божественной мистерии. Христианское откровение открывает
Бога в аспекте жертвенной любви, но жертвенная любовь говорит совсем не о
самодостаточности божественной жизни, она говорит о потребности выхода в
другого, в человека. Трагедия в Боге предполагает существование изначальной
свободы, коренящейся в ничто, в небытии. В плане вторичном, где есть Бог и
человек, несотворенную свободу можно мыслить вне Бога. Вне Бога нельзя
мыслить бытие, но можно мыслить небытие. И только так можно понять
происхождение зла, не сделав за него ответственным Бога. Бог-Творец всесилен
на бытием, но не всегда всесилен над небытием. Бездонная свобода, уходящая в
ничто, вошла в мир сотворенный, Бог-Творец все сделал для просветления этой
свободы, но Он не мог победить заключенной в свободе потенции зла не
уничтожив свободы. Поэтому в мире царит зло. Но с трагедией мира можно
примириться только потому, что есть страдание Бога. Бог разделяет судьбу
своего творения, Он жертвует собой в лице Христа для мира и человека.
Человек не рожден Богом, он творение Божье, а образ творца, поэта,
художника, мыслителя более отпечатлевается на его творениях, чем на
рожденных им детях. И поэтому не стоит строить пропасть между Богом и
человеком, признавать человеческую ничтожность и целиком ставить его в
зависимость от Творца. Но человек имеет свободу, свободу идти к Творцу, либо
слиться с полным Ничто. Поэтому он и послан в этот мир, мир который может
возвысить человека как личность, либо ее уничтожить.
В Мире действуют три принципа - Промысел, т.е. сверхмирный Бог;
Свобода, т.е. человеческих дух; Судьба, рок, т.е. природа, вышедшая из