"Бернард Маламуд. Рассказы [H]" - читать интересную книгу автора

депрессии. Телефон в квартире звонил редко.
Когда синагогу закрыли, служка дважды в день стал ездить в храм на
Кенал-стрит. В годовщину смерти первой жены он читал каддиш заодно по второй
жене, еле удерживаясь, чтобы не прочесть заупокойную и по младшей дочери. Ее
судьба беспокоила старика. Отчего человеку такое горе с дочками?
Дважды овдовев, Глассер все же скрипел себе помаленьку, слава Богу.
Особых запросов у него не было, посторонней помощи не требовалось. С
дочерьми от первого брака - сорокалетней Хелен и тридцатисемилетней Фей - он
виделся нечасто. Муж Хелен, непутевый пьянчуга, денег домой приносил мало, и
Глассер время от времени подкидывал ей парочку-другую долларов. У Фей была
базедова болезнь и пятеро детишек. Навещал Глассер старших дочек примерно
раз в полтора месяца. Когда он приходил, они поили его чаем.
К младшей, к Лусилл, он относился нежнее, и иногда казалось, что она
его тоже любит. Только уж больно редко проявлялась эта любовь. А все из-за
второй жены, ее воспитание - всегда была не в духе, ныла, оплакивала жизнь.
Как бы там ни было, дочь почти не думала о своей судьбе - приятелей у нее
было мало, разве что кто из коммивояжеров с работы пригласит куда-нибудь.
Скорей всего ей так никогда и не выйти замуж. Ни один молодой человек, с
длинными волосами или стриженый, не предлагал Лусилл жить с ним. Такое
сожительство пришлось бы старому служке не по душе, но он решил при случае
не возражать. Даже Господь в своем милосердии закрывает на подобные вещи
глаза. И вообще, пути Его неисповедимы. Сейчас не муж, а потом вдруг
женится. Разве не знал Глассер евреев на старой Родине, среди них даже
ортодоксальных, которые годами спали со своими женами до женитьбы. В жизни
всякое бывает... Но порой эти рассуждения пугали старика. Открой дверь чуть
пошире, и по спальне загуляет холодный ветер. А где холодный ветер, там,
говорят, и дьявол. Кто знает, мучился служка, где начинается зло? Но лучше
уж холодный ветер, чем одинокая постель. Лучше уповать на свадьбу в будущем,
чем оставить дочь пустым сосудом. Попадаются же люди, правда их немного, у
кого судьба сложилась счастливей, чем они ожидали.
Вечером, вернувшись с работы, Лусилл готовила еду, а отец после ужина
приводил в порядок кухню, чтобы дочь могла спокойно позаниматься или пойти в
колледж. По пятницам он исправно убирал всю квартиру, протирал окна, мыл
полы. Схоронив двух жен, он привык заботиться о себе, домашние хлопоты ему
не мешали. Что его тревожило, так это непритязательность младшей дочери -
никакого честолюбия у человека. После школы собиралась стать секретаршей,
так нет, пять лет уже прошло, а работает лишь помощником счетовода. Год
назад он заявил:
- И не мечтай о прибавке, пока не получишь диплома.
- Никто из моих друзей в колледж не ходит.
- Можно подумать, у тебя их много, друзей.
- Я хочу сказать, все начинали и бросили.
Глассер в конце концов убедил ее поступить на вечернее отделение, где
изучали по два предмета в семестр. И хотя пошла она туда без охоты, теперь
нет-нет, да и заговорит, что не прочь стать учительницей.
- Придет время, я помру, - сказал как-то служка. - Профессия тебе не
помешает.
Оба понимали, на что он намекает - мол, недолго и в старых девах
засидеться. Лусилл сделала вид, будто ей плевать, но позже через дверь он
слышал, как она плакала в своей комнате.