"Андре Мальро. Королевская дорога [1.08.06] Перевод с франц. Н.А.Световидовой, 1992 Роман" - читать интересную книгу автора

себя на съедение муравьям (впрочем, это не так страшно, как может показаться
сначала, если вспомнить его теорию револьвера).
- Вы не верите, что себя можно убить?
- Умереть ради себя, возможно, и не труднее, чем жить для себя, но я
сомневаюсь... Убивать себя надо, когда ты проиграл, но именно в этот момент
люди почему-то с новой силой начинают любить жизнь... Однако он в это верит,
и это важно.
- А если он мёртв?
Хижины наглухо закрывались одна за другой.
- В таком случае продавали бы европейские вещи и проводник об этом знал
бы, так же как и все, кто ходит в деревню менял. Я спрашивал его: ничего не
продавали. Как бы то ни было, мы официально попросим у туземных вождей
разрешения пройти...
Он оглянулся вокруг.
- Женщины, одни женщины... Женская деревня... вас не волнует эта
атмосфера, где нет ничего мужского, и все эти женщины, и это оцепенение,
такое... такое невыносимо чувственное?
- Подождите распаляться, сначала надо уехать отсюда.
Бой сложил весь багаж на одну повозку и запряг быков. Упряжки одна за
другой останавливались перед салой; камни не без труда удалось спустить на
раскладушке Клода. И вот наконец повозки тронулись в путь. Проводник
управлял первой, Кса - второй. Клод, лежа в третьей, не столько направлял
своих быков, сколько просто пускал их; Перкен верхом на лошади замыкал
шествие. Лошадь Клода, которую бой отпустил на волю, медленно следовала за
ними, понурив голову. Её покорность надоумила датчанина. "Разумнее будет не
бросать её", - подумал он и привязал лошадь за поводья к последней повозке,
прямо перед собой. В тот момент, когда они очутились на повороте дороги, за
которым деревня должна была исчезнуть из поля зрения, он обернулся: кое-где
изгородь упала и видны были лица женщин, глядевших на них с недоумением и
любопытством.



ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ


I

Полудикое непокорство внушало не меньшее опасение, чем лес, и таило
такую же точно угрозу. В деревне менял, прогнившей подобно храмам, последние
оставшиеся камбоджийцы, перепуганные насмерть, увиливали от ответов на любые
вопросы относительно деревень, вождей, Грабо... (Хотя о Перкене они, похоже,
что-то слышали.) Здесь и в помине не было чувственной беспечности Лаоса и
Нижней Камбоджи, одна дикость с её запахом мяса. Но вот наконец в обмен на
две бутылки европейского спиртного гонцы возвестили, что проход разрешён и
проводник обеспечен. Оставалось узнать кем; однако с тех пор, как они стали
подниматься, приближаясь к центру стиенгов, ими всё больше овладевало
неодолимое беспокойство. Схватив Клода за руку, Перкен резко остановил его.
- Поглядите себе под ноги. Только не двигайтесь.
В пяти сантиметрах от его правой ноги торчали, словно зубья вил, два