"Томас Манн. Хозяин и собака (Новелла)" - читать интересную книгу автора

сушь, эта убогая чащоба неизменно волнуют мое воображение; временами мне
кажется, будто я перенесся в другую геологическую эру или в подводный мир,
кажется, будто я бреду по морскому дну, что, впрочем, не так уж далеко от
истины, потому что тут и в самом-деле когда-то была вода, - во всяком
случае, в тех низинах, которые теперь, в виде прямоугольных полян с
посеянными самой природой дикими питомниками ясеня, служат пастбищем
овцам; одна такая поляна находится возле самого нашего дома.
Чаща вдоль и поперек изрезана тропинками: иногда это только вьющаяся
среди деревьев ленточка примятой травы, иногда дорожка, конечно, не
проложенная, а просто протоптанная, хотя непонятно, кто и когда протоптал
ее, потому что мы с Баушаном обычно никого в лесу не встречаем, а уж если,
в биде исключения, нам кто-нибудь вдруг попадется навстречу, спутник мой
остановится, недоуменно поглядит на чужака и глухо тявкнет, что довольно
точно выражает и мое отношение к событию. Даже летом, в погожие воскресные
дни, когда к нам на лоно природы из города валят толпы людей (здесь
как-никак на несколько градусов прохладнее), по этим стежкам можно
бродить, не боясь столкнуться с гуляющими: большинство горожан не знает об
их существовании, а кроме того, всех, как полагается, неудержимо тянет к
воде, и людской поток движется вдоль берега реки, по каменной каемке, если
только она не залита водой, а вечером тем же путем возвращается в город. В
лесу наткнешься разве что на юную парочку под кустом, - дерзко и боязливо,
как зверьки, выглядывают влюбленные из своего убежища, словно намереваясь,
заносчиво спросить нас, уж не возражаем ли мы, что они тут сидят и
развлекаются на свободе, - предположение, которое мы молча отвергаем тем,
что спешим пройти мимо: Баушан со свойственным ему безразличием ко всему,
что не пахнет дичью, а я с каменным и бесстрастным лицом, не выражающим ни
одобрения, ни порицания и явно говорящим, что мне до них нет никакого дела.
Но эти тропки не единственные пути сообщения в моем парке. Там есть и
улицы - вернее сказать, остатки того, что некогда было улицами, или должно
было ими стать, или когда-нибудь, с божьей помощью, еще станет...
Дело в том, что следы кирки первооткрывателей и необузданной
предпринимательской деятельности встречаются далеко за пределами
отстроенной части местности - нашего небольшого поселка. В ту пору
размахивались широко, строили самые смелые планы. Компания по продаже
земельных участков, которая лет десять - пятнадцать назад забрала в свои
руки всю прибрежную полосу, затевала нечто куда более грандиозное (в том
числе и по части дивидендов), чем потом получилось: не как нынешняя жалкая
кучка вилл был задуман наш поселок. Земли под участки хватало с избытком,
с добрый километр вниз по реке все было подготовлено, да и сейчас готово к
приему любителей оседлого образа жизни и земельных спекулянтов. На
заседаниях правления компании утверждались щедрые сметы. Мало того что
были укреплены берега реки, устроена набережная, разбит парк, рука
цивилизации протянулась и дальше в мес; там корчевали, насыпали гравий, в
самой чаще вдоль и поперек прорубали просеки - прекрасно задуманные
великолепные улицы или наброски будущих улиц, с обозначенными щебнем,
мостовыми и широкими тротуарами для пешеходов, по которым, однако,
прохаживаемся только мы с Баушаном; он - на неизносимо-добротных подошвах
своих четырех лап, а я - в башмаках, подбитых гвоздями, чтобы не сбить
ноги о камень. Да это и понятно, виллы, которым, по замыслам и расчетам
компании, давным-давно надлежало красоваться среди зелени, так до сих пор