"Иржи Марек. Тристан, или о любви" - читать интересную книгу автора

кому еще не надоело браниться, смотри, как эти двое преданы друг другу без
слов! Ну чем не образец супружеского согласия!
Ибо обман есть то, что помогает нам жить, а самообман - вершина
мудрости.
Вот и Яну Томану, наверное, просто кажется, что когда он выходит на эти
улочки, такие привычные и родные, то с него словно смывает всю эту муть
окружающей обыденности. Ему мерещится, что здесь длится то, старое время,
надо только получше вглядеться, и наверняка увидишь, как распахнутся широкие
дворцовые ворота и выедет карета, а из ее окошка женская ручка с батистовым
платочком подаст тайный - чтобы никто, даже строго оглядывающий улицу лакей
на запятках, не заметил - знак!
Судьбы людей во времена давние и нынешние поразительно схожи между
собой. Мы едим такой же хлеб, как ели тогда, да и кусок мяса доставляет нам
точно такую же радость, впрочем, разница все же есть: раньше подливку
подбирали коркой из общей миски, а нынче кусок накалывают на вилку и только
потом обмакивают в подливку. Но разве в этом дело? То же самое солнце падает
на стены домов, а если когда-то о богатстве хозяев судили по ширине ворот,
то ведь и сейчас так, с той лишь разницей, что вместо экипажей оттуда
выезжают автомобили.
Ян Томан усмехается собственным странным рассуждениям: если бы моя жена
знала, о чем я думаю по дороге домой, наверняка бы прошлась на мой счет.
Однажды философ справедливо заметил, что в наших мыслях тайно
отражается наш характер. Ян Томан, не забывай об этом!

*

Услышав собственное имя, он вынырнул из забытья и заметил соседа,
старого пана Хиле, торопившегося к нему, возбужденно размахивая рукой. В ней
было какое-то письмо. При этом остановился не только Ян Томан, но и многие
другие прохожие: в здешних местах не принято окликать слишком громко.
- Друг мой! - вопил пан Хиле. - Представьте себе, я уже получил! Ответ
из отдела охраны памятников! Я только что нашел его в ящике и не стерпел,
бегу похвастаться! Надо же, а я целый день просидел в библиотеке!
Пан Хиле был уже в годах, но отличался невероятной бодростью.
- Читайте-читайте, я-то уже наизусть выучил, это просто великолепное
письмо!
Томан был весьма удивлен, причем не столько содержанием письма, сколько
необычной возбужденностью собеседника. Она напоминала вздымающийся смерч, и
выпусти тот сейчас из рук письмо, его, наверное, унесло бы этим ураганом под
самые небеса.
- Это ваша заслуга, пан Томан, только ваша! - восторженно шептал
старик. - Ведь это была ваша идея, и именно вы оказали мне любезность -
написали наше сообщение на бланке вашего института. Еще бы,
научно-исследовательский институт министерства! Это звучит совсем иначе, чем
письмо какого-то пенсионера. Будь я хотя бы пенсионер археолог, историк или
на худой конец литературовед! А я просто фининспектор на пенсии и старый
фантазер, которому втемяшилась в голову блажь... Но благодаря вам все
сдвинулось с мертвой точки! Может, бог даст дождаться мне того часа, когда
стена галереи, друг мой, засияет древними красками возрожденной фрески и во
двор бесплатно будут пускать посетителей, спешащих полюбоваться тем, что