"Габриэль Гарсия Маркес. Самый красивый утопленник в мире" - читать интересную книгу автора

ему ногти, не могли подавить в себе чувства жалости, как только
убедились, что ему придется лежать на полу. Именно тогда они
поняли, какое это, должно быть, несчастье, когда твое тело
настолько велико, что мешает тебе даже после смерти. Они
представили себе, как при жизни он был обречен входить в дверь
боком, больно стукаться головой о притолоку, в гостях стоять,
не зная, что делать со своими нежными и розовыми, как ласты
морской коровы, руками, в то время как хозяйка дома ищет самый
прочный стул и, мертвая от страха, садитесь сюда, Эстебан,
будьте так любезны, а он, прислонившись к стене, улыбаясь, не
беспокойтесь, сеньора, мне удобно, а с пяток будто содрали
кожу, и по спине жар от бесконечных повторений каждый раз,
когда он в гостях, не беспокойтесь, сеньора, мне удобно, только
бы избежать срама, когда под тобой ломается стул; так никогда,
быть может, и не узнал, что те, кто говорили, не уходи,
Эстебан, подожди хоть кофе, потом шептали, наконец-то ушел,
глупый верзила, как хорошо, наконец-то ушел, красивый дурак.
Вот что думали женщины, глядя на мертвое тело незадолго до
рассвета. Позднее, когда, чтобы его не тревожил свет, ему
накрыли лицо платком, они увидели его таким мертвым навсегда,
таким беззащитным, таким похожим на их мужей, что сердца у них
открылись и дали выход слезам. Первой зарыдала одна из самых
молодых. Остальные, словно заражая друг друга, тоже перешли от
вздохов к плачу, и чем больше рыдали они, тем больше плакать им
хотелось, потому что все явственней утопленик становился для
них Эстебаном; и наконец от обилия их слез он стал самым
беспомощным человеком на свете, самым кротким и самым
услужливым, бедняжка Эстебан. И потому, когда мужчины вернулись
и принесли весть о том, что и в соседних селениях утопленника
не знают, женщины почувствовали, как в их слезах проглянула
радость.
- Благодарение Господу, - облегченно вздохнули они, -
он наш!
Мужчины решили, что все эти слезы и вздохи лишь женское
ломанье. Уставшие от ночных мучительных выяснений, они хотели
только одного: прежде чем их остановит яростное солнце этого
безветренного, иссушенного дня, раз и навсегда избавиться от
нежеланного гостя. Из обломков бизаней и фок-мачт, скрепив их,
чтобы выдержали вес тела, пока его будут нести к обрыву,
эзельгофтами, они соорудили носилки. Чтобы дурные течения не
вынесли его, как это не раз бывало с другими телами, снова на
берег, они решили привязать к его щиколоткам якорь торгового
корабля - тогда утопленник легко опустится в самые глубины
моря, туда, где рыбы слепы, а водолазы умирают от одиночества.
Но чем больше спешили мужчины, тем больше поводов затянуть
время находили женщины. Они носились как перепуганные куры,
хватали из ларцов морские амулеты, и одни хотели надеть на
утопленника ладонки попутного ветра и мешали здесь, а другие
надевали ему на руку браслет верного курса и мешали тут, и под
конец уже: убирайся отсюда, женщина, не мешай, не видишь разве