"Габриэль Гарсия Маркес. Сто лет одиночества (роман)" - читать интересную книгу автора

бегониями, где Амаранта и ее подруги так и застыли с иголками в
воздухе. "Добрый день", - сказал он усталым голосом, швырнул
свою ношу на стол перед ними и двинулся дальше в глубь дома.
"Добрый день", - сказал он Ребеке, испуганно выглянувшей из
своей спальни. "Добрый день", - сказал он Аурелиано, все пять
чувств которого были прикованы в этот момент к работе. Человек
нигде не задерживался. Направился прямо на кухню и только там
остановился, завершая путешествие, начатое на противоположном
краю света. "Добрый день", - сказал он. На одну долю секунды
Урсула оцепенела с открытым ртом, затем посмотрела пришельцу в
глаза, ахнула и повисла у него на шее, крича и плача от
радости. Это был Хосе Аркадио. Он вернулся таким же нищим,
каким ушел, Урсуле пришлось даже выдать ему два песо, чтобы он
смог заплатить за нанятую лошадь. Говорил он на испанском
языке, обильно нашпигованном морским жаргоном. Его спросили,
где он был, он ответил: "Там". Подвесил гамак в отведенной ему
комнате и заснул на три дня. Проснувшись, уничтожил шестнадцать
крутых яиц и пошел прямо в заведение Катарино, где его огромная
мощная фигура вызвала переполох среди охваченных любопытством
женщин. Он заказал на свой счет музыку и водку для
присутствующих и побился об заклад с пятью мужчинами, что все
они вместе не сумеют пригнуть его руку к столу. "Ничего не
выйдет, - говорили они, убедившись, что им даже не пошевелить
ее. - Ведь на нем заговоренный браслет". Катарино, не верившая
в силовые аттракционы, поспорила с Хосе Аркадио на двенадцать
песо, что ему не удастся сдвинуть с места стойку. Он оторвал
стойку от полу, поднял в воздух над головой и вынес на улицу.
Чтобы втащить ее обратно, понадобилось одиннадцать мужчин.
В разгар веселья он предложил для всеобщего обозрения
предмет своей мужской гордости - невообразимых размеров, в
татуировке из синих и красных надписей на разных языках.
Женщины воспылали желанием, но он поинтересовался, кто из них
заплатит ему больше. Самая богатая предложила двадцать песо.
Тогда он подал мысль устроить лотерею по десять песо за билет.
Цена была несусветной, потому что женщина, пользовавшаяся
наибольшим успехом, зарабатывала за ночь по восемь песо, тем не
менее все согласились. Надписали имена на четырнадцати
бумажках, бросили их в шляпу и стали тащить - каждая по одному
билету. Когда в шляпе остались только две бумажки, посмотрели,
чьи на них имена.
- Еще по пять песо с носа, - сказал Хосе Аркадио двум
счастливицам, - и я делю себя между вами. На это он и жил.
Шестьдесят пять раз ходил он матросом в кругосветное плавание с
другими такими же отщепенцами, и женщины, которые в ту ночь
легли с ним в постель в заведении Катарино, вывели его голым в
залу для танцев показать всем, что каждый миллиметр его тела -
с лица и со спины, от шеи и до пяток - покрыт татуировкой.
В семье Хосе Аркадио почти не общался. Днем он спал, а
ночи проводил в квартале домов терпимости. В тех редких
случаях, когда матери удавалось усадить его за семейный стол,