"Стивен Марлоу. Риск - мое призвание ("Честер Драм") " - читать интересную книгу автораулыбкой, зафиксировать которую была способна лишь высокоскоростная "Лейка".
Заплатив за газету двадцать пфеннигов, я разложил ее на столике. Материал занимал целую газетную полосу. Вильгельм Руст на фото, снятом, наверное, лет двадцать назад, при Железном кресте и прочих регалиях выглядел как самая блестящая ницшеанская мечта. - Ой, смотри, - воскликнула Пэтти, - материал подписан самим Бронфенбреннером! - Это здесь написано? - осведомился я. Я не был силен в готических шрифтах, поэтому Пэтти стала читать вслух. Это звучало даже сильнее, чем было задумано Ферге. Оказывается, я не только спас жизнь Вильгельму Русту - я был его лучшим другом еще до поджога рейхстага. Я находился в Германии по конфиденциальному делу, а Herr Бронфенбреннер преподнес это как тайную миссию. Меня, якобы, было невозможно найти, чтобы получить комментарий при подготовке материала, но остановился я в отеле "Шаумбургер Хоф" в Бад-Годесберге. Валяйте, ребята, приходите, хоть по одному, хоть все сразу. Вход свободный. Лицо Пэтти сияло. Она еще раз перечла материал про себя. В ее глазах мерцали звезды. - Чудо, - прошептала она. - Чет, это просто чудо! Если не это, то уже ничто не поможет нам влезть в самую заваруху. - Похоже, что Herr Бронфенбреннер верит каждому слову из того, что здесь напечатано, - заметил я. - Но ведь все это - правда? - Скажем, что-то около. Еще выпьешь? - Нет. О, нет! Пойдем лучше в номер, а то мы их пропустим. В номере Пэтти сразу же прошла к окну и принялась смотреть на улицу. У меня создалось впечатление, будто она ожидала, что Штрейхеры приедут на том же грузовике, который развозил газеты. К четырем часам ее энтузиазм начал иссякать. - Что же они задерживаются? - заметила она. Часам к пяти Пэтти заметно помрачнела. - Они, верно, газет не читают, - предположила она. В то время, как она стояла, таращась в окно, я ждал, лежа на кровати, и даже слегка вздремнул. Думаю, что она презирала меня за это. В полседьмого я заикнулся об ужине. Она резко повернулась, оставив свой пост ровно настолько, чтобы бросить мне: - Как ты можешь в такой момент думать о пище?! - и опять прильнула к окну. Я заказал в номер мясное ассорти с пивом. Пэтти стояла, не оборачиваясь, но прислушивалась к тому, чем занимался я. В восемь часов се плечи заметно поникли. Этот парень появился в восемь сорок, и Пэтти даже не увидела его в окно. В дверь постучали. Пэтти резко обернулась. Ее "Люгер" был засунут у меня за поясом. Я чувствовал себя в относительной безопасности, но испытывал более чем относительное любопытство. На парне была маленькая круглая шапочка грязно-желтого цвета, украшенная пурпурно-серебряной лентой, и шелковый шарф в таких же пурпурных и серебряных тонах. Он был обут в высокие сапоги, на которые непременно набиваются металлические подковки, хотя я и не слышал их |
|
|