"Фредерик Марриэт. Приключение Питера Симпла " - читать интересную книгу автора

кофейную и сели завтракать. Мичманы сказали мне, что они служат на одном
корабле со мной и что очень приятно видеть, что я в состоянии выдержать
огонь, потому что капитан их страшный человек для тех, которые обращаются в
бегство перед неприятельской батареей.
На следующий день с повозкой прибыл мой сундук; я снял свое зеленое
платье и надел форменное. У меня не было треугольной шляпы с загнутыми
кверху полями и кинжала, какие носили тогда военные, потому что мистер
Хандикок упустил из виду эту статью и решил, что я достану себе все это в
Портсмуте. Справившись о цене этих вещей, я нашел, что они стоили гораздо
больше того, что у меня было в кармане. Я изорвал письмо, написанное матушке
перед дуэлью, и написал другое, в котором просил прислать денег для покупки
кинжала и загнутой шляпы. Потом я вышел в своем мундире, которым, признаюсь,
довольно-таки гордился. Теперь я был уже офицер на службе его величества,
конечно, не большого чина, но все-таки офицер и джентльмен; я решился
поддержать достоинство этого звания, хотя меня и считали глупейшим в
семействе.
Подойдя к месту, называемому Саллипорт, я встретил молодую леди,
прекрасно одетую, которая, посмотрев на меня очень пристально, спросила:
- Вы довольны своим бельем, мичман?
Я был поражен этим вопросом и еще более участием, которое она,
казалось, принимала в моих делах.
- Благодарю вас, - ответил я. - У меня четыре уиндзорские рубашки и два
желтых воротника, которые надобно выстирать.
Она улыбнулась ответу и пригласила меня к себе обедать. Меня удивило
это учтивое предложение, которое я, по своей скромности, приписывал более
мундиру, нежели личным достоинствам. Не желая отказаться, я ответил, что
соглашаюсь с удовольствием. И счел предложить руку, которую леди приняла, и
мы отправились по Хай-стрит к ее дому.
Неподалеку от дома адмирала я заметил моего капитана, шедшего навстречу
мне с адмиральскими дочерьми. Я весьма рад был случаю показать ему, что
знаком с дамами не хуже его собственных, и, проходя мимо него с молодой
леди, бывшей под моим покровительством, отвесил ему низкий поклон. К моему
удивлению, он не только не ответил на него, но даже посмотрел на меня весьма
строго. Я заключил, что он гордец, и про себя пожелал, чтобы дочери адмирала
подумали, что он не знает в лицо своих мичманов. Не успел я еще оправиться
от замешательства, в которое привело меня это происшествие, как капитан,
проводивший своих дам в дом адмирала, послал за мной слугу с приказанием
немедленно явиться к нему в гостиницу "Джордж", находившуюся напротив.
Я извинился перед молодой леди и обещал возвратиться тотчас же, если
она согласна подождать меня. Она ответила, что если меня зовет капитан, то,
значит, я буду иметь от него ужасную взбучку, и он отошлет меня на борт.
Пожелав мне успеха, она оставила меня и отправилась домой одна.
Я столько же понимал во всем этом, как и в том, почему капитан
посмотрел на меня так грозно, когда мы с ним повстречались. Но все
объяснилось, лишь только я вошел.
- Я очень сожалею, мистер Симпл, - сказал он, - что в таком молодом
человеке, как вы, так рано проявляются все признаки безнравственности. Еще
более грустно мне видеть, что вы не имеете той деликатности, которой не
лишены даже самые закостенелые развратники; деликатности, заставляющей
скрывать свою безнравственность, а не унижать себя и не оскорблять своего