"Фредерик Марриэт. Валерия" - читать интересную книгу автора

вкусе. Всякий раз, когда речь заходила о моем замужестве, я убеждала мадам
д'Альбре, по отъезде гостей, не слушать их советов, потому что решилась
остаться в девушках и просила только позволить мне прожить весь век с нею.
- Верю, Валерия, - отвечала мадам д'Альбре, - но считаю долгом не
позволить вам в этом случае слушаться только ваших чувств. Такая девушка,
как вы, создана не для скуки одинокой жизни. Я не хочу вас торопить, но если
кто-нибудь сделает выгодное предложение, я сочту своим долгом постараться
изменить ваши мысли, хотя и не прибегну ни к каким средствам, кроме
убеждения. Я слишком счастлива вашим обществом и не желаю с вами расстаться;
но удерживать вас против ваших выгод было бы с моей стороны страшным
эгоизмом.
- Благодарю Бога, что у меня нет никакого состояния, - сказала я, - в
нынешнем веке никто не предложит руки своей бедной девушке.
- Это вас не спасет, - отвечала м-м д'Альбре, смеясь, - многие
удовольствуются надеждами на будущее; найдутся, может быть, такие, которые
удовольствуются лично вами, без всяких прибавлений.
- Едва ли, - сказала я, - вы имеете обо мне слишком высокое мнение и
напрасно думаете, что и другие смотрят на меня теми же глазами. Скажу
только, что если найдется такой бескорыстный искатель моей руки, я поставлю
его в моем мнении выше других мужчин, хотя и не настолько, чтобы ради его
пожелала перемены моего положения.
- Хорошо, увидим, - отвечала мадам д'Альбре. - Экипаж подан,
принесите-ка мне шляпку и шаль.
Через несколько недель после нашего возвращения в замок, некто г. Г**,
потомок древней бретанской фамилии, проживший последние два года в Англии,
возвратился к отцу своему во Францию и посетил мадам д'Альбре. Она знала его
с детства и приняла его очень радушно. Я должна описать вам его, потому что
он играет не последнюю роль в моей маленькой драме. Это был мужчина лет
тридцати, довольно худой, но стройный; черты лица приятные, но изнеженные;
приемы очень ловкие, светские; много ума и любезности в обращении с
женщинами. Я никогда еще не видала такого светского человека. Он пел очень
хорошо, играл на нескольких инструментах, рисовал карикатуры, - словом, за
что ни брался, все у него выходило хорошо. Нечего и говорить, что с такими
талантами он, как старинный приятель, был принят в доме мадам д'Альбре очень
радушно и каждый день являлся в замок. Я скоро с ним сблизилась и любила
проводить с ним время, - но не больше. Он ухаживал за мадам д'Альбре столько
же, сколько и за мною, и не было никакого основания предполагать, что он
имеет виды на кого-нибудь из нас. Мадам д'Альбре думала, однако же, не так,
потому что я пела с ним дуэты и разговаривала по-английски. Она и другие
надо мною подсмеивались.
Прошло два месяца, и г. Г** начал как будто ухаживать больше за мною.
Мне самой это показалось. Мадам д'Альбре в этом не сомневалась и не мешала.
Он был наследник богатого имения и не имел надобности брать за женою
приданое.
Около этого времени одна англичанка, леди Батерст, путешествовавшая со
своей племянницей, девочкой лет четырнадцати, приняла приглашение отца г.
Г** провести неделю у него в замке, отстоявшем от поместья мадам д'Альбре
миль на пять. Это была очень милая дама, и мы часто с нею видались.
Через несколько недель после приезда леди я гуляла на террасе одна. Тут
подошел ко мне Г**. Сказавши слова два о красоте осенних цветов, он