"Фредерик Марриэт. Валерия" - читать интересную книгу автора

службы; он стоял в церкви впереди других, и я, стоя возле него, видела все
как нельзя лучше. Я была одета очень хорошо, и отцу моему наговорили
множество комплиментов на мой счет. Начался обряд. Перед церковью были
выстроены войска для наблюдения порядка; процессия вступила в церковь;
епископ шел под балдахином, окруженный духовенством; за ними несли хоругви,
и шли дети с серебряными курильницами в руках. Колокола стояли посреди
церкви, покрытые белым покрывалом, украшенные лентами и гирляндами.
Восприемники их были избраны из знатнейших жителей города. Орган и военная
музыка сменяли друг друга, пока не началась служба и крещение колоколов.
Один получил имя Эйлалии, другой Люцилии. Церемония была прекрасная.

ГЛАВА III

В Кольмаре жила старшая сестра моей матери. Я проводила у ней большую
часть времени. Когда полк моего отца получил приказание идти в Париж, она
просила, чтобы меня оставили у нее, но матушка не согласилась и сказала, что
долг матери не позволяет ей удалить дочь от своего надзора. Между тем, через
два часа она сказала отцу, что если бы сестра захотела взять Клару, мою
меньшую сестру, так она согласилась бы. Дело в том, что тетушка обещала дать
мне хорошее приданое.
Мы прошли Люневиль, и я в последний раз увидела бабушку. Она просила,
чтобы меня оставили при ней, и снова обещала отказать мне все свое имение;
но матушка и слышать этого не хотела. Нас было у нее четырнадцать детей; она
легко могла бы обойтись без меня, и это облегчило бы отца; но она ни за что
не хотела со мною расстаться, из чего все-таки следует заключить, что она
меня любила. Мне очень хотелось остаться у бабушки. Она много постарела со
смерти дедушки. Но мать моя была неумолима. Мы прибыли в Париж и поселились
в казармах близ бульваров.
У меня никогда не было недостатка в друзьях. Я познакомилась с женою
полковника, назначенного в наш полк в Париже. У нее не было детей. Я
поверяла ей свои житейские неприятности, и она утешала меня.
Это была женщина очень религиозная; бабушка же воспитала меня в тех же
правилах, и я понравилась ей за мое благочестие. У ней была сестра, богатая
вдова, жившая на улице Сент-Оноре: женщина живая, веселая, но едкая, не
задумывавшаяся над словами, лишь бы удовлетворить минутному чувству. Я
постоянно встречала ее в доме полковника, и она пригласила меня к себе.
Полковник был начальником моего отца, и потому желания матушки разорвать
связь мою с его женою оставались тщетны. Я проводила все мое время вне дома.
Мне остается рассказать только два неприятных случая. Читатель
подумает, может статься, что я и то уже довольно ему рассказала; но так как
это два последние случая, и притом особенного рода, то я и прошу его
выслушать их. Раз меня наказали вот за что: один молодой офицер оказывал мне
особенное внимание. Я любила бывать с ним вместе, но мысль о замужестве
вовсе не приходила мне в голову; я была еще совершенный ребенок. В одно утро
оказалось, что он сделал предложение моему отцу; отец согласился, не спросив
матушки, радуясь, вероятно, случаю пристроить меня. Когда он поручил ей
спросить меня, согласна ли я на этот союз, она была не в духе. Я отвечала
ей:
- Non, maman, je ne veux pas. Il est trop noir. (Нет, мамаша, я не
хочу. Он слишком черен). Матушка, к моему изумлению, была чрезвычайно мною