"Алан Маршалл. О себе" - читать интересную книгу автора

сообщить вам новость: в Англии вышла обо мне статья - это большое дело".
Бог ты мой! Его чуть не хватил удар. Куда только девался весь его
гонор? Он просто не знал, как ему и реагировать.
Словом, так я начал печататься в Англии и нет-нет да и стал получать
заказы на статьи.
И так оно шло до моей поездки в Советский Союз. где, к своему
превеликому удивлению, я узнал, что считаюсь крупным писателем. По крайней
мере, так оно выглядело.
Когда я обнаружил, что мои произведения переводят и печатают в
Советском Союзе, я был просто в восторге, тем более что возвращался домой, в
Австралию, с экземпляром "Я умею прыгать через лужи" на русском языке. И
несмотря на то, что у Советского Союза было тогда много недоброжелателей в
Австралии, сам факт, что я популярен у советских читателей, странным,
образом положительно сказался на моей репутации, так как австралийцы не
могут не считаться с тем, что Советский Союз дал человечеству Толстого (или
по крайней! мере его дала Россия), Горького и других литературных богов,
которых чтят во всем мире, - моих богов, что эти русские знают толк в
хорошей литературе.
Из Советского Союза мои книги стали переходить одну границу за другой -
их начали переводить в Венгрии, потом в Румынии, потом в Болгарии...
- Сколько раз вы приезжали в Советский Союз?
Этот вопрос повел нашу беседу по другому руслу, но явно не менее
приятному для моего собеседника.
- Четыре. Один раз ненадолго, проездом в Берлин - на писательскую
конференцию.
Однажды у меня состоялся разговор, который, может быть, Покажется вам
интересным. Мы летели в Восточную Сибирь. Один из пассажиров все время
разговаривал с соседом и смеялся. Я повернулся к ним и спросил, откуда они
родом, и они ответили: из Дагестана. Я сказал: "Послушай, а мне бы хотелось
побывать в ваших краях". "Ну, что ж, приезжайте - будем рады", - услышал я в
ответ. "Обязательно приеду, - усмехнулся я. - Интересно побывать в местах,
где живут лучшие танцоры Советского Союза". И тут громкий женский голос
ответил мне: "Послушай, друг, лучше, грузинских танцоров нет". Тотчас же
запротестовали узбеки: "Вот смех, да и только, не слушай ты эту болтовню,
лучше наших танцоров нет во всем Советском Союзе. У нас самые красивые
женщины и самые прекрасные танцоры - ни в - одной республике таких нет".
Неожиданно раздался другой женский возмущенный голос: "Ничего подобного, все
лучшие танцоры у нас в Киеве". - "Ерунда, - оборвал ее мужчина, молчавший
все это время, - вы уж извините, но лучше вам приехать в Центральную Россию,
неподалеку от Ленинграда, - какое точно место он назвал, не припомню, - наши
плясуньи - вот это красотки! Наши пляски на празднике урожая - ни в сказке
сказать, ни пером описать. Я с удовольствием отвез бы вас туда. Непременно
приезжайте к нам, если хотите увидеть лучших танцоров - лучших, что бы вам
там ни говорили". И тут они затеяли между собой горячий спор. Они спорили и
спорили, а тем временем мы пролетели чуть ли не через весь Советский Союз...
Мне довелось познакомиться с Корнеем Чуковским. Он был уже в преклонных
годах. Почему я так стремился встретиться с ним? Потому что он был хорошо
знаком с Горьким, а Горький - человек и писатель, которого я люблю больше
всего. Он величайший художник. Еще Чехов. И вот, когда я приехал к
Чуковскому, мне навстречу поднялся со стула высокий, статный мужчина. Он