"Карл Маркс. К еврейскому вопросу" - читать интересную книгу автора

что он еврей и должен остаться евреем. Это значит, он - еврей и остается
евреем несмотря на то, что он гражданин государства, и живет в
общечеловеческих условиях: его еврейская и ограниченная сущность всегда, в
конце концов, берет верх над его человеческими и политическими
обязанностями. Предрассудок продолжает существовать, несмотря на то, что его
победили всеобщие принципы. Но раз он продолжает существовать, то он,
наоборот, побеждает все остальное". "Только софистически, только по
видимости еврей мог бы оставаться в государственной жизни евреем;
следовательно, если бы он желал остаться евреем, простая видимость была бы
его сущностью и восторжествовала бы, т.е. его жизнь в государстве была бы
только видимостью или только мгновенным исключением из сущности и правила"
("Способность современных евреев и христиан стать свободными", "Двадцать
один лист", стр. 57),
Послушаем, с другой стороны, как определяет Бауэр задачу государства.
"Франция", - читаем мы у него, - "показала нам недавно" (дебаты в
палате депутатов от 26 декабря 1840 г.) "в отношении еврейского вопроса, -
как и всегда во всех других политических вопросах, - зрелище свободной
жизни, которая, однако, в своих законах свела на нет эту свободу и,
следовательно, признала ее видимостью, а с другой стороны, на деле
опровергла свой свободный закон" ("Еврейский вопрос", стр. 64).
"Всеобщая свобода еще не стала во Франции законом, еврейский вопрос
также еще не решен, ибо провозглашенная законом свобода - равенство всех
граждан - ограничена в жизни, над которой еще властвуют и которую разделяют
религиозные привилегии, и эта несвобода жизни оказывает обратное действие на
закон и принуждает его санкционировать деление самих по себе свободных
граждан на угнетенных и угнетателей" (стр. 65).
Когда же, следовательно, еврейский вопрос был бы разрешен для Франции?
"Еврей, например, неизбежно перестал бы быть евреем, если бы он
перестал считаться со своим законом, препятствующим ему исполнять свои
обязанности по отношению к государству и своим согражданам, следовательно,
если бы он, например, по субботам ходил в палату депутатов и принимал
участие в публичных заседаниях. Всякая вообще религиозная привилегия,
следовательно также и монополия привилегированной церкви, должна была бы
быть уничтожена, и если бы некоторые люди, или многие, или даже
преобладающее большинство, продолжали еще считать своим долгом исполнение
религиозных обязанностей, то это следовало бы предоставить им самим как
совершенно частное дело" (стр. 65). "Нет вообще больше религии, раз нет
никакой привилегированной религии. Отнимите у религии ее дух
исключительности, - и религия перестанет существовать" (стр. 66). "Точно так
же как г-н Мартен дю Нор истолковал предложение опустить в законе упоминание
о воскресном дне как предложение возвестить, что христианство прекратило
свое существование, - с таким же правом (а это право совершенно обосновано)
декларация о том, что закон о субботе не имеет больше обязательной силы для
евреев, была бы провозглашением прекращения существования иудейства" (стр.
71).
Итак, Бауэр требует, с одной стороны, чтобы еврей отказался от
иудейства, а человек вообще - от религии, для того чтобы эмансипироваться в
качестве гражданина государства.
С другой стороны, Бауэр последователен в том, что политическое
упразднение религии принимает за упразднение религии вообще. Государство,