"Геннадий Николаевич Машкин. Синее море, белый пароход (Повесть) " - читать интересную книгу автора

япошек! Вернее, парнишка моих лет, остриженный под машинку, в очках, и
девчонка с ровной челкой на лбу. Парнишка держал весла вдоль борта. Девчонка
навалилась на руль, чтобы шлюпка не воткнулась в соседний полузатопленный
остов катера.
Парнишка-японец чуть отвел весла для рывка, но вдруг застыл. Девчонка
тоже увидела меня и ойкнула. У меня, конечно, стало свирепое лицо, потому
она и ойкнула.
Может быть, я и не кинулся бы драться при девчонке. Но тут такой уж был
случай. Бычка они мне спугнули, из-за них я крючок свой фабричный посадил...
Вот я и прыгнул с кормы на их шлюпку.
У парнишки, который вскочил мне навстречу, слетели очки с носа.
Девчонка тоже вскочила на ноги. Но шлюпка дернулась от моего прыжка, и
японка вывалилась за борт. Мне в лицо хлестнули брызги. Я отпустил парнишку,
на которого налетел. Он стал хватать мусор на дне лодки - искал свои очки. А
девчонка уже тонула. Она не кричала, но глаза - два черных рупора - вопили о
помощи. Я однажды тонул на Амуре - знаю... Попал в воронку и обессилел. Рот
под водой - не крикнешь. Так весь мой крик шел через глаза. И Борька понял,
что я тону. Он подплыл и вытащил меня за волосы. Спасать надо за волосы! Я
вывалился за борт и подплыл к девчонке. Протянул руку, схватил ее за черный
кружок волос и потащил к шлюпке.
Парнишка уже усадил на приплюснутый свой нос очки. Он свесился с борта
и потянул девчонку за шиворот в шлюпку. Я подтолкнул ее сзади. Она лягнула
меня ногой по носу. Хорошо, что была девчонка в соломенных тапках - дзори.
Однако пришлось хлебнуть горькой, как отрава, холодной воды. Но тут японец
протянул и мне руку. Я задыхался, поэтому схватил его руку, точно руку
товарища.
Кое-как перевалился в шлюпку. И солнце, как назло, нырнуло в пухлую
тучу. Я сжал зубы, чтобы японцы не слышали, как они лязгают от холода.
Вода в бухте полиловела. Пошли по ней мелкие кружочки. Дождь
зациринькал в пустое ведро на носу шлюпки.
Парнишка одним веслом развернул шлюпку и вогнал ее в брешь. Мы проплыли
метров десять внутри баржи к пристани, к дощатой наклонной и выгнутой
площадке. Через мелкие отверстия вокруг дыры в борту баржи расходились
толстые жгуты света. Близкие к нам серебрили паутину. Дальние - высвечивали
стальной осколок, впившийся в доску, стеклышко очков парнишки-японца,
перламутровую пуговицу на вязаной кофте девчонки. Один луч выхватывал из
полутьмы фанерную полочку и стоящего на ней болванчика, который смеялся
огромными фарфоровыми зубами, лаковыми губами, тугими волнами щек и
стрелками глаз.


[Image008]


Но вдруг все погасло. И точно слетелись воробьи на палубу и застучали
клювами над нашими головами. Сквозь щели закапала вода. Но над площадкой
была натянута циновка. Мы спрятались под нее. Я сел на скатку (парус).
Нащупал фонарь, гладкую толстую лесину (мачта), острую лапу якоря,
бамбуковый шест, бухточку веревки. Неплохо устроились... Не хуже, чем наша
пещера... А вдруг они меня утопят? Недаром же они здесь оборудовали свой