"Валентин Маслюков. Чет-нечет" - читать интересную книгу автора

- Крошечная банька в огороде? Да?
- Да, банька.
- А родители? Как они?
Вешняк на мгновение замялся. Нехорошую эту заминку Федька уловила, но
не остановилась. Она уже знала - поняла, что Вешняк нарочно за ней пришел,
что терпеливо ждал здесь не один, может быть, час. Вот это и было важно, все
остальное - нет.
- Родители что? - невразумительно сказал мальчик. - Пусть.
Тут и подал голос полузабытый в этой суматохе Евтюшка.
- Ты у батьки спросил сначала?
- Спросил, - отвечал Вешняк с вызовом.
- Сколько возьмут спросил?
- Три рубля в год, - без запинки возразил мальчик.
- Три рубля?! - возмутился Евтюшка. - Да за три рубля!.. За три рубля
на Москве - Москва-а! - можно дом снять. За три рубля в год - дом снять! Три
рубля...
- За полтину пойдешь? - быстро повернулся к Федьке Вешняк.
- Пойду! - отвечала она решительно.
Глубоко оскорбленный, Евтюшка задохнулся. Преодолевая себя разомкнул
губы - то ли для слова, то ли для судорожного вздоха... Наконец, узкий рот
его под тонкими, будто сажей нарисованными усами сложился в улыбку.
Казалось, где-то что-то переменялось, открывалось и закрывалось в полной
неразберихе - в голове у Евтюшки хлопали двери, прохватывало сквозняком и
такой стоял гвалт, что Евтюшка терялся, кого слушать.
- Пошли, Федя, ко мне жить, - начал он наново. - Матушка любит... когда
у меня товарищ. Да она, Федя, ради меня... Под руку водить будет и перинку
постелит. Пойдем, Федя...
- Прости ради бога, Евтюшка, - заторопилась Федька, зная, что каждое ее
слово грубость. - Оно конечно, что говорить - очень рад... Но мы с Вешняком
уж давно знакомы. Честное слово. Так вышло.
- Идем, - хмуро торопил Вешняк, - ворота станут закрывать. - Он
неодобрительно глянул на сереющий свод небес.
Федька с мальчиком пошли, Евтюшка заковылял вслед, откровенно хромая. И
все сыпал, сыпал словами, городил что-то уже совсем несусветное.
Оборачиваясь на ходу, Федька чувствовала обязанность разводить руками, чтобы
хоть как-то обозначить сочувствие. Подходящих жестов однако оставалось все
меньше, она поневоле повторялась, и Евтюшка со сладостно растущей в нем
злобой впитывал в себя все новые и новые унижения.
- А матушка-то моя, матушка... - говорил он больным голосом,
задыхаясь, - ах, Феденька!.. она бы сказала... медовый мой Феденька, матушка
моя бы сказала... сахарный... где же ты, сладкий мой, познакомился...
Сыночка моего... повстречал где?..
Захватив улицу от забора до забора, играли дети. "Слепой комар" -
мальчонка с завязанными глазами - сжимал прутик и вертелся. Он легко
доставал ограды по обеим сторонам от себя, а товарищи его подступали и
пятились с визгом, подгадывая случай проскочить. Спешивший впереди Федьки
Вешняк задержался. Выждал, чтобы "комар" замер, прислушиваясь к
возбужденному движению вокруг, и ринулся, - грохнулся наземь, перекатился в
пыли и благополучно выскочил из-под свистнувшего напрасно прутика. Ликующе
взвыла ребятня.