"Илья Масодов. Черти (про гражданскую войну) [F]" - читать интересную книгу автора

бессмертна. Внезапно тело Барановой сорвалось и упало вниз, в сырую косми-
ческую темноту. Комиссар вернул револьвер в кобуру, вынул папироску из губ,
загасил ее о кухонный стол и бросил, за Евдокией вслед, в преисподнюю. Клава
сглотнула и поглядела вслед за провалившейся Евдокией вниз, ничего не смогла
рассмотреть, но откуда-то уверилась, что с Барановыми теперь покончено нав-
сегда.
Комиссар повернулся к ней, взгляд его холодных, хищных глаз ударил Клаве
прямо в сердце. Совсем близко увидела она существо с того света, нет, собс-
твенную смерть, всего в двух шагах от себя. Несколько мгновений Комиссар
смотрел в глаза Клавы, несколько мгновений смерть решала, не погасить ли ее,
как обычную керосинку, навсегда. Впервые за всю свою жизнь Клава осознала
тогда огромную вечность, что ждет ее по ту сторону бытия, все внутри нее
сжалось, в оглушительной тишине опустилась она коленями на грязный пол и по-
мерещился ей густой луг, заваленный желтыми одуванчиками, душный, знойный их
запах, а потом тяжелая, предгрозовая сила завалила Клаву в обморок, под са-
мые сапоги смерти. Очнулась она ночью, на том же месте. Комиссара уже не бы-
ло, он исчез в неведомое, откуда пришел. Клава поела позавчерашнего супа с
хлебом и пошла из дому во двор. Барановы лежали там же, где их побили пули,
только Клаве показалось, что они медленно сползаются друг к другу, будто для
совещания, что им теперь, мертвым, делать на земле. Поверх стола все еще го-
рела керосинка. По полу была разлита кровь. Клава взяла со стола кухонный
нож и завернула его в полотенце, каким Евдокия раньше накрывала чугунок с
ужином. Мухи ползали в керосиновом свете по огромным трупам, жужжа и подле-
тая, словно никак не могли выбрать себе места. Осторожно, крадучись, чтобы
не хозяева не услышали, Клава выбралась на крыльцо. Во дворе было темно до
слепоты, пахло мочой и гнилой водой из дождевого бака. Клава прислушалась.
Из дома Барановых не доносилось ни звука. Клава бросилась бежать.



2. Ночь мироздания

Скоро она очутилась на вокзальной площади. Ямы, оставленные снарядами,
по-прежнему зияли посреди мостовой, но обугленных чучел больше не было, их
убрали, отволокли куда-то подальше. Клава принялась бродить по краям воронок
в поисках маленьких вещей, может быть оставшихся от ее сестры и матери. На
площади светило два желтых фонаря, над крышей здания висел в черном безвет-
рии усыпанного звездами неба красный флаг. Собственно, на площади находились
вроде бы какие-то люди, но взгляд Клавы без задержки скользнул по их лицам и
телам, она никак не могла понять, люди это или кто. Она встала на краю ямы и
глядела вниз, на дно, заваленное обожженными обломками разбитого взрывом
камня. Ночь была безветренна и тиха. Существа, похожие на людей, кто бы они
ни были, негромко разговаривали где-то в стороне от Клавы. Полное звездами
небо простиралось над ее головой, у фонарей роились мотыльки. Нельзя ска-
зать, что Клава о чем-нибудь думала, стоя над ямой, она скорее странно спа-
ла, стоя, с открытыми глазами, ей так хорошо было забыться на свободе. Ог-
ромный мир вокруг нее стал совокупностью звезд, бескрайних лесов и полей,
куда можно было идти, не останавливаясь, сколько захочешь, потому что иго
Барановых кончилось.
Клава пробыла на краю ямы около часа, а потом пошла к дому Марии Дмитри-