"Илья Масодов. Черти (про гражданскую войну) [F]" - читать интересную книгу автораевны. Улицы пролегали в совершенной темноте, фонари не светили на столбах, и
Клаве почему-то показалось, что они высохли в пыль, как отцветшие бутоны. Клава прошла вдоль ограды парка. Сирени уже не было, насыщено, словно выхо- дящие пузырьки минеральной воды, стрекотали в кустах сверчки. Вот и дом. В одном из окон тускло горела керосинка, это было Танино окно. Сердце Клавы радостно забилось. Конечно, Таня пишет свой дневник за низеньким столиком, обсыпанном лепестками стоящих в кувшинчике цветов. Значит, они все-таки не уехали, не оставили Клаву одну. Она бросилась через улицу, дверь была откры- та, по лестнице вверх, на второй этаж. Запыхавшись, Клава остановилась перед комнатой сестры и тихонько постучалась. За дверью скрипнули половицы, она разомкнулась и Клава увидела по ту сторону порога незнакомого усатого мужчи- ну, в мятых брюках, по пояс голого. Мужчина сощурил близорукие глаза, привы- кая к темноте коридора. Дышал он сипло и отрывисто. - Тут Капитоновы живут, - прошептала Клава. - И Орешниковы. - Жили, - тоже шепотом поправил ее усатый. - Теперь здесь коммунальная квартира. - Что? - Общее жилище. Для рабочих людей. - А где же Орешниковы? - Не знаю, наверное, с белыми убежали. А ты кто будешь? - Я Орешникова, Клава. - Входи, Клава, попей чаю, - мужчина немного отступил от двери, пригла- шая Клаву переступить порог. - Спасибо, я, наверное, пойду, - потупилась Клава. Она не хотела больше никуда заходить. Глаза ее машинально прошли по выпяченной ширинке штанов отверстие тоскливо заныло. - Да куда же ты пойдешь? - удивился мужчина. - Уехали ведь твои Орешни- ковы. - У меня еще тетя есть, Ирина Павловна, - прошептала Клава, легонько пя- тясь. В общем-то это была правда, только тетя Клавина жила не в этом городе, а в Нижнем Новгороде, да может статься, уже и не жила, потому что последний раз Клава видела ее лет пять назад. - Врешь, - весело сказал усатый. - Была бы у тебя тетя, не ходила бы ты ночью по городу. Тебе нельзя ночью ходить, - лицо усатого сделалось серьез- ным. - Заходи, не бойся, я тебя не съем. Я не ем хорошеньких девочек. Клава застыла в нерешительности. Мужчина по ту сторону порога почесал плечо и ободряюще кивнул Клаве. Она вздохнула и почему-то вошла. В комнате все было по-прежнему, мебель стояла на тех же местах, даже Танин кувшинчик все еще был на столе, только пустой, без цветов. Около него как раз и светила керо- синка, и лежала раскрытая книга с карандашом поперек страницы. На подоконни- ке разбросаны были газеты, а также располагались дымящийся чайник и блюдце с сухарями. - Садись на кровать, - пригласил Клаву усатый. - Стул-то один только. Он поставил на подушку сухариное блюдце и налил чаю в граненый стакан на метал- лическом подстаканнике. Клава взяла стакан и опустила его рядом с собой на кровать, придерживая за ручку. - Пора представиться, - улыбнулся усатый, оседлав стул и обхватив его спинку руками. - Меня зовут Павел Максимович. А что это у тебя там, в поло- тенце? |
|
|