"Илья Масодов. Черти (про гражданскую войну) [F]" - читать интересную книгу автора

евны. Улицы пролегали в совершенной темноте, фонари не светили на столбах, и
Клаве почему-то показалось, что они высохли в пыль, как отцветшие бутоны.
Клава прошла вдоль ограды парка. Сирени уже не было, насыщено, словно выхо-
дящие пузырьки минеральной воды, стрекотали в кустах сверчки. Вот и дом. В
одном из окон тускло горела керосинка, это было Танино окно. Сердце Клавы
радостно забилось. Конечно, Таня пишет свой дневник за низеньким столиком,
обсыпанном лепестками стоящих в кувшинчике цветов. Значит, они все-таки не
уехали, не оставили Клаву одну. Она бросилась через улицу, дверь была откры-
та, по лестнице вверх, на второй этаж. Запыхавшись, Клава остановилась перед
комнатой сестры и тихонько постучалась. За дверью скрипнули половицы, она
разомкнулась и Клава увидела по ту сторону порога незнакомого усатого мужчи-
ну, в мятых брюках, по пояс голого. Мужчина сощурил близорукие глаза, привы-
кая к темноте коридора. Дышал он сипло и отрывисто.
- Тут Капитоновы живут, - прошептала Клава. - И Орешниковы.
- Жили, - тоже шепотом поправил ее усатый. - Теперь здесь коммунальная
квартира.
- Что?
- Общее жилище. Для рабочих людей.
- А где же Орешниковы?
- Не знаю, наверное, с белыми убежали. А ты кто будешь?
- Я Орешникова, Клава.
- Входи, Клава, попей чаю, - мужчина немного отступил от двери, пригла-
шая Клаву переступить порог.
- Спасибо, я, наверное, пойду, - потупилась Клава. Она не хотела больше
никуда заходить. Глаза ее машинально прошли по выпяченной ширинке штанов
незнакомца, пытаясь заранее оценить потенциальное напряжение боли, анальное
отверстие тоскливо заныло.
- Да куда же ты пойдешь? - удивился мужчина. - Уехали ведь твои Орешни-
ковы.
- У меня еще тетя есть, Ирина Павловна, - прошептала Клава, легонько пя-
тясь. В общем-то это была правда, только тетя Клавина жила не в этом городе,
а в Нижнем Новгороде, да может статься, уже и не жила, потому что последний
раз Клава видела ее лет пять назад.
- Врешь, - весело сказал усатый. - Была бы у тебя тетя, не ходила бы ты
ночью по городу. Тебе нельзя ночью ходить, - лицо усатого сделалось серьез-
ным. - Заходи, не бойся, я тебя не съем. Я не ем хорошеньких девочек. Клава
застыла в нерешительности. Мужчина по ту сторону порога почесал плечо и
ободряюще кивнул Клаве. Она вздохнула и почему-то вошла. В комнате все было
по-прежнему, мебель стояла на тех же местах, даже Танин кувшинчик все еще
был на столе, только пустой, без цветов. Около него как раз и светила керо-
синка, и лежала раскрытая книга с карандашом поперек страницы. На подоконни-
ке разбросаны были газеты, а также располагались дымящийся чайник и блюдце с
сухарями.
- Садись на кровать, - пригласил Клаву усатый. - Стул-то один только. Он
поставил на подушку сухариное блюдце и налил чаю в граненый стакан на метал-
лическом подстаканнике. Клава взяла стакан и опустила его рядом с собой на
кровать, придерживая за ручку.
- Пора представиться, - улыбнулся усатый, оседлав стул и обхватив его
спинку руками. - Меня зовут Павел Максимович. А что это у тебя там, в поло-
тенце?