"Илья Масодов. Черти (про гражданскую войну) [F]" - читать интересную книгу авторапомерещился, но леденящее предчувствие космической любви раскололо Клаве
сердце, и она поняла: никогда не сможет она больше стать той Клавой, какой была прежде. Клава опустилась на вокзальную площадь в двух шагах от ямы. По-прежнему шел снег, но тихо, как подметающий дворник Клавиного детства, который словно просил окружающих не замечать течение своей работы. На площади не было лю- дей, на ней стоял только красноармейский солдат Алексей Вестмирев, что озна- чало Вестник Мировой Революции, а настоящая фамилия Алексея была Прыгун, но он расценил, что в безграничном потоке будущего от такой бездумной фамилии никому не будет пользы, и положил обратить ее в средство наглядной агитации масс. Когда свершится мировая революция, думал Алексей, я возьму себе другую фамилию, стану вестником какой-нибудь новой цели. Алексей стоял посередине площади и видел сразу во все шесть направлений пространства, он даже чувс- твовал, что есть под землей, ниже его сапог: там текла по трубам канализаци- онная вода, лежали строительные пески, а дальше начиналась глина, а еще дальше была нефть, которая, по представлению Алексея, наполняла внутренность планеты как олицетворение концентрированной в материю тьмы, из которой по закону единства и борьбы возгорался нужный человеку свет. А совсем далеко, на другой стороне земного шара, Алексей прозревал дымные ущелья американских городов, охваченные горестью нещадной эксплуатации и насилия над человечес- кой душой, которому скоро положен будет решительный конец. Над головой же своею Алексей видел идущий снег, как временное торжество стихии над разорен- ной страной социализма, а над ним - область пылающих звезд, родных коммунис- тической истине своей чистотой, недаром символом революции стала красная звезда. Одного только не замечал Алексей Вестмирев: внутреннего измерения щадь опустилась девочка в черном платье, однако Алексей не поверил, что она действительно опустилась, он принял момент появления ее за ошибку своего ус- тавшего сознания, девочка возникла, несомненно, уже какое-то реальное время назад, но он раньше принимал ее за тень, пока не перелистнулась новая стра- ница сна. - Стой, кто идет? - хрипло крикнул Алексей, снимая с плеча винтовку. Оружие было заряжено, но Алексей не любил стрелять, он предпочитал пороть врага штыком, потому что от пули человек умирает не всегда, бывает, она застревает на полпути и обрастает потом плотью, а штык рвет тело решительно, насмерть. Свет единственного на площади фонаря осветил лицо Клавы, бледное, тем- ноглазое и чуть вытянутое вниз, как у мыши. Она молча смотрела на Алексея, и тому внезапно захотелось выстрелить, чтобы Клава не могла больше смотреть. - Я хочу яму поглядеть, - вымолвила наконец Клава. - Яму нельзя глядеть, - отрезал Алексей. - Это территория исторической лжи. - Мы бежали на поезд, - тихо принялась объяснять Клава. - Бежали, бежа- ли, и тут все вдруг взорвалось. Я упала, а потом ни мамы, ни Тани уже не бы- ло. - Если их не было, забудь о них, - предложил Вестмирев. - Вся страна прощается с прошлым, и ты простись. - А я все не могу их забыть, - пожаловалась Клава. Она помялась и поко- силась в сторону воронки. - Что-то есть там, в яме. - Уйди от ямы, - сурово сказал Алексей. - Ее зароют, и на этом месте бу- |
|
|