"Ричард Матесон. Невероятный уменьшающийся человек " - читать интересную книгу автора

Наконец он вышел на открытое пространство и направился к находившемуся
уже недалеко от него водогрею. Скотт посмотрел на холодильник, и перед его
мысленным взором возникла газета, лежавшая там, наверху.
И еще раз он пережил приступ ярости, случившийся с ним, когда в дом
заявились корреспонденты.
Скотта поставили в туфли, которые были ему велики уже на пять размеров,
и Берг сказал:
"Ну вот, дружище, ты как будто вспоминаешь то время, когда мог их
носить".
Потом его ставили рядом с Бет, Лу, рядом с его старой одеждой, висящей
на двери. Потом он стоял возле развернутой рулетки, а огромная рука Хаммера,
влезающая в кадр, указывала на отметку его роста. Потом его осматривали
нанятые газетой для фотосъемок врачи. История его болезни перекраивалась на
потеху миллионам читателей, в то время как он каждый день переживал душевные
муки, метался ночью по постели и говорил себе, что, несмотря на нужду в
деньгах, расторгнет подписанный с газетой контракт. Пусть даже Лу
возненавидит его за этот поступок.
Но, как бы там ни было, контракт он не расторг. И получал все новые
предложения: о выступлениях по радио и на телевидении, на сцене и в ночных
клубах. Предложения о выступлении со статьями, приходившие от самых разных
журналов, исключая наиболее солидные, и от бойких газетенок типа "Глоб
пост". Перед его домом стали собираться толпы зевак, иногда даже
выпрашивавших автограф. Религиозные фанатики зазывали его к себе, в личных
беседах с ним и по почте призывая принять их сомнительную веру. Приходили
письма с непристойными предложениями от разочаровавшихся в нормальных
половых связях женщин... и мужчин...

* * *

Когда Скотт подошел к бетонной приступке, на нем не было лица. Какое-то
время он постоял, все еще вспоминая прошлое. Наконец взгляд его опять
прояснился и устремился вперед. Скотт двинулся дальше, ни на миг не забывая
о том, что, возможно, паук подкарауливает его наверху.
Скотт медленно забрался на надстройку, держа наготове булавку, и
оглядел внимательно свое ночное убежище. Там никого не было.
Со вздохом облегчения он перекинул через край надстройки булавку и
проследил, как она покатилась по бетонной поверхности и, столкнувшись с его
кроватью, остановилась. После этого он спустился вниз за пакетом с печеньем.
За три раза он перенес все кусочки печенья и сложил их в кучку рядом со
своей кроватью. Теперь Скотт сидел и грыз кусочек печенья размером со свой
кулак, мечтая о воде. Он не осмелился сходить к водяному насосу, потому что
уже темнело и даже булавка не гарантировала полной безопасности.
Закончив есть. Скотт надвинул на свою кровать крышку коробки и с тихим
стоном откинулся на губку. Он все еще чувствовал дикую усталость, потому что
короткий сон в картонке почти не прибавил ему сил.
Вспомнив о своем календаре, Скотт нащупал руками дощечку и кусочек
угля. Небрежно поставил отметку. В темноте он мог перечеркнуть какую-нибудь
другую отметку и внести путаницу в календарь. Но все это было уже не важно.
В календаре значились среда, четверг, пятница и суббота.
А дальше уже ничего не будет.