"Александр Матюхин. Северное сияние ее глаз" - читать интересную книгу автора

всю свою жизнь оставался тихим и невидимым...
Вот он я в той самой жизни несколько недель назад. Иду на работу
торопливым шагом, склонив голову, собирая взглядом камешки на тротуаре.
Камешки интересовали меня больше всего. Я не любил смотреть по сторонам.
Жизнь, проходившая мимо, казалась неинтересной, слишком торопливой, страшной
и безобразной. Ритм большого города чересчур сильно терзал мое неторопливое
сознание.
Сколько всего... хочется выбрать что-то одно... сказать конкретнее...
наверное, я боялся жизни. Боялся поднять глаза и оглядеться вокруг. Страх за
свою собственную жизнь оказался намного сильнее любопытства. Даже если и
возникали в голове вопросы вроде: "а что же там?" или "интересно, а как у
них на самом деле?", я отметал их, разгонял по уголкам сознания, прятал
глаза от прохожих... и разглядывал камешки на мостовой.
Я много лет не видел неба. Я не видел лиц. А если и видел, то не
запоминал, потому что боялся запомнить и после этого плохо спать.
В детстве, тридцать с хвостиком лет назад, я стоял в узком и темном
коридоре между кухней и залом, и видел маму. Край коридора очерчивал квадрат
желтого цвета кухонной лампы. За квадратом царила темнота. В темноте стоял
я, смотрел, как оседают в свете пылинки. Силуэт мамы я запомнил плохо.
Кажется, она сидела на табуретке, подперев голову руками. Мама разговаривала
с кем-то, кого я не видел и не запомнил. Она говорила быстро и тихо. Речь ее
осталась мне непонятна. Но одну фразу мое детское сознание уловило и
сохранило навсегда. Мама сказала: "Меньше знаешь - крепче спишь". О, да.
Верные слова. Они зацепили мою душу. Они подтолкнули меня к выбору в жизни.
Может быть, в тот самый момент я понял, что лучше всего жить именно так.
Меньше зная.
И вот несколько недель назад я бегу на работу. Торопиться в большом
городе - занятие стандартное. Прохожу мимо метро, пересекаю дорогу, мимо
большого киоска, в котором продают блины и кофе, по парку, скамейки в
котором выкрашены в белый. От дома до работы идти двадцать минут. Можно
проехать на трамвае, заскочить в маршрутку или спуститься в метро. Но я не
вижу смысла. Там много людей и замкнутое пространство. В замкнутом
пространстве люди жмутся друг к другу, их спины, затылки, задницы
соприкасаются. Они дышат друг на друга, их кожа теплая или холодная, мерзкая
на ощупь. Они источают запахи пота, дешевых или дорогих духов, запахи только
что съеденного завтрака, шампуня, которым с утра помыли голову. Проходит не
больше минуты, и я чувствую, что задыхаюсь в этой мешанине запахов, меня
тошнит от прикосновений, мне становится плохо от замкнутого пространства.
Несколько раз я терял сознание в метро. Как-то у меня вынули мобильный
телефон и кошелек, пока я лежал на скамейке у перрона. Если бы я был
оптимистом, то порадовался бы, что не прибили. В нашем городе стоит один раз
упасть в обморок, чтобы больше никогда не подняться.
Поэтому я бегу по улице и разглядываю камешки на мостовой. В последнее
время дворники стали работать лучше - камешков все меньше. Стараюсь не
поднимать головы. Маршрут заучен наизусть. Еще один поворот - мимо столба
светофора, мимо газетного киоска, одна стенка которого стеклянная, а
вторая - белая и непрозрачная, и дальше - через дорогу, вход в офис.
Никто не ослышался - я офисный служащий. Знаете таких? Не поднимаю
головы даже на работе. Передо мной стол - на столе бумаги. Я их сортирую,
подшиваю, подписываю, откладываю, провожу, уничтожаю, завожу новые, ставлю