"Уильям Сомерсет Моэм. Падение Эдварда Барнарда (1921)" - читать интересную книгу автора

Когда захотите лечь, Тедди покажет вам, где постель.
- Но я вовсе не собирался оставаться у вас ночевать, мистер Джексон, -
сказал Бэйтмен.
- Это куда удобнее. Мы позаботимся, чтобы вас вовремя разбудили.
И, любезно пожав руку гостю, Арнольд Джексон откланялся, величавый,
точно епископ в полном облачении.
- Разумеется, если хочешь, я отвезу тебя в Папеэте, - сказал Эдвард, -
но лучше оставайся. Проехаться берегом на заре - истинное наслаждение.
Несколько минут оба молчали. Бэйтмен не знал, как приступить к
разговору, который после всех событий дня стал казаться ему еще важнее.
- Когда ты возвращаешься в Чикаго? - неожиданно спросил он.
Минуту Эдвард молчал. Потом лениво через плечо посмотрел на друга и
улыбнулся:
- Не знаю. Пожалуй, что никогда.
- То есть как? Что ты говоришь? - воскликнул Бэйтмен.
- Мне здесь хорошо. А от добра добра не ищут, правда?
- Боже милостивый, но не можешь же ты весь свой век здесь просидеть. Да
разве это жизнь? Это значит похоронить себя заживо. Уедем, Эдвард, уедем
сейчас же, пока еще не поздно. Я так и знал, что с тобой что-то неладно. Ты
влюбился в этот остров, подпал под дурное влияние, но стоит тебе вырваться
отсюда - и ты возблагодаришь судьбу. Ты будешь чувствовать себя, как
наркоман, который наконец излечился от своей страсти. И тогда ты поймешь,
что два года дышал отравленным воздухом. Ты даже не представляешь себе,
какое это будет облегчение - вновь полной грудью вдохнуть свежий и чистый
воздух родины.
Бэйтмен говорил торопливо, сбивчиво, и в голосе его звучали искреннее
волнение и нежность. Эдвард был тронут.
- Спасибо тебе, дружище.
- Едем завтра, Эдвард. Тебе вообще не следовало приезжать сюда, это
была ошибка. Здешняя жизнь не для тебя.
- Ты вот говоришь: такая жизнь, этакая. А по-твоему, как надо жить?
- Да тут не может быть двух мнений. Надо исполнять свой долг, упорно
трудиться, выполнять все обязательства, которые накладывает на тебя твое
положение в обществе.
- И в чем награда?
- Награда в сознании, что ты достиг всего, к чему стремился.
- Что-то очень уж возвышенно для меня, - сказал Эдвард, и в ночной
полутьме Бэйтмен разглядел, что он улыбается. - Боюсь, ты сочтешь, что я
безнадежно опустился. У меня сейчас есть кое-какие мыли, которые три года
назад, вероятно, показались бы мне возмутительными.
- Тебе внушил их Арнольд Джексон? - с презрением спросил Бэйтмен.
- Он не нравится тебе? Пожалуй, это естественно. Сперва он и мне не
нравился. Я страдал теми же предрассудками, что и ты. Джексон -
необыкновенный человек. Ты сам видел, он не делает секрета из своего
пребывания в тюрьме. Не думаю, чтобы он сожалел об этом или о преступлениях,
которые привели его туда. Я слышал от него одну-единственную жалобу - что в
тюрьме он подорвал свое здоровье. По-моему, он просто не знает, что такое
угрызения совести. Нравственных критериев для него не существует. Он
приемлет все на свете, в том числе и себя самого. Он великодушен и добр.
- И всегда был таким, - перебил Бэйтмен, - за чужой счет.