"Сомерсет Моэм. Луиза (Перевод В.Артемова)" - читать интересную книгу автора

тяжелый удар для Луизы. Однако она понимала, что в такое время нельзя
предаваться личному горю; если у нее и был сердечный припадок, то никто об
этом не узнал. Чтобы как-то рассеяться, она превратила свою виллу в
Монте-Карло в санаторий для выздоравливающих офицеров. Друзья говорили ей,
что она не выдержит такого напряжения.
- Конечно, это убьет меня, - соглашалась она. - Я знаю. Но что за беда?
Я выполню свой долг.
Это не убило ее. Она наслаждалась жизнью как никогда. Во всей Франции не
было более популярного санатория. Случайно я встретил Луизу в Париже. Она
завтракала в "Рице" с высоким и очень красивым молодым французом. Она
объяснила, что приехала сюда по делам санатория. Офицеры необыкновенно милы
с ней. Зная, как она слаба, они не позволяют ей шагу ступить. Они все
заботятся о ней, как... ну да, как любящие мужья. Она вздохнула.
- Бедняжка Джордж, кто бы мог подумать, что я, с моим сердцем, переживу
его?
- И бедняжка Том! - сказал я.
Не знаю почему, но мои слова ей не понравились. Она, по обыкновению,
страдальчески улыбнулась, и ее прекрасные глаза наполнились слезами.
- Вы всегда говорите так, будто упрекаете меня за те немногие годы, что
мне осталось прожить.
- Кстати, ваше сердце, кажется, окрепло?
- Оно никогда не окрепнет. Сегодня я показывалась специалисту, и он
сказал, что я должна приготовиться к худшему.
- Ну, это пустяки, вы ведь уже двадцать лет готовитесь к худшему.
После войны Луиза поселилась в Лондоне. Это была по-прежнему худая,
хрупкая женщина, большеглазая и бледная, но, хотя ей было за сорок, никто не
давал ей больше двадцати пяти. Айрис, которая уже вышла из пансиона и стала
совсем взрослой девушкой, переехала жить к ней.
- Она будет заботиться обо мне, - говорила Луиза. - Конечно, нелегко ей
придется с таким инвалидом, но вряд ли она посетует - -ведь дни мои сочтены.
Айрис была славная девушка. Всю жизнь ей внушали, что ее мать серьезно
больна. Даже в детстве не позволяли шуметь. Она всегда помнила, что для
матери всякое волнение очень вредно. И хотя сейчас Луиза уверяла ее, что ни
в коем случае не позволит ей жертвовать собой ради нудной старой женщины,
девушка и слышать ничего не хотела. Разве это жертва, это же счастье хоть
чем-нибудь помочь бедной мамочке. Со вздохом Луиза принимала ее помощь, и
немалую.
- Девочке нравится думать, что она мне полезна, - говорила она.
- А вам не кажется, что ей нужно побольше бывать на людях? - спросил я.
- Об этом-то я ей всегда и толкую. Не могу заставить ее развлечься.
Видит бог, я совсем не хочу, чтобы кто-то страдал из-за меня.
Айрис же, когда я пытался вразумить ее, сказала:
- Бедная мамочка, она хочет, чтобы я гостила у друзей и ездила на
вечера, но стоит мне собраться куда-нибудь, как с ней случается припадок, -
лучше уж я посижу дома.
Но вскоре она влюбилась. Один мой знакомый, весьма приятный юноша,
попросил ее руки, и Айрис дала согласие. Мне нравилась эта девочка, и я
радовался, что у нее будет наконец своя жизнь. По-видимому, она прежде и не
подозревала, что это возможно. Но однажды молодой человек пришел ко мне в
совершенном отчаянии и сказал, что свадьба откладывается на неопределенное