"Сомерсет Моэм. Человек, у которого была совесть (Перевод О.Холмской)" - читать интересную книгу автора

- Я вижу, волосы у вас уже отросли.
Жан Шарвен покраснел и улыбнулся. Улыбка у него была детски
простодушная, очень приятная.
- Ну, еще не совсем. Не так-то скоро! Комендант отпустил его, и мы
пошли дальше.
- Весьма порядочный молодой человек, - сказал комендант. - Он у нас
работает в бухгалтерии, и мы позволили ему отрастить волосы. Он в восторге.
- За что его сюда сослали? - спросил я.
- За убийство жены. Но ему дали только шесть лет. Очень неглупый парень
и отличный счетовод. Этот не пропадет. Он из хорошей семьи и получил
прекрасное образование.
Я бы не вспомнил больше о Жане Шарвене, но на другой день я увидел его
на улице. Он шел мне навстречу с портфелем под мышкой. Если бы не
бело-розовые полосы на его одежде и не уродливая круглая соломенная шляпа,
прикрывавшая его красивую шевелюру, его можно было бы принять за молодого
адвоката, направляющегося в суд. Он шел не спеша, размашистым шагом, и
держался свободно, даже как-то щеголевато. Он тотчас узнал меня и, сняв
шляпу, поздоровался. Я остановился и, чтобы завязать разговор, спросил, куда
он идет. Он ответил, что в банк: несет туда кое-какие бумаги из
губернаторской канцелярии. У него было приятное, открытое выражение лица,
глаза - надо сказать, на редкость красивые! - сияли доброжелательством.
Видно было, что сила молодости бьет в нем ключом, так что даже здесь - в
этой обстановке и в его положении - жизнь ему не горька, а может быть, и
радостна. Посмотрев на него, всякий бы сказал: вот молодой человек, у
которого нет ни забот, ни огорчений.
- Я слышал, вы завтра отправляетесь в Сен-Жан? - спросил он.
- Да. Выезжать, кажется, надо на рассвете.
Сен-Жан - это исправительный лагерь в семнадцати километрах от
Сен-Лорана; там содержатся рецидивисты, высланные в колонию после
многократных отсидок в тюрьме. Это по преимуществу мелкие воришки,
мошенники, фальшивомонетчики, вымогатели и тому подобное; заключенные
Сен-Лорана, попавшие сюда за более серьезные преступления, смотрят на них
свысока.
- Это будет для вас интересная поездка, - сказал Жан Шарвен со своей
обаятельной улыбкой. - Но берегите карманы! Там такая публика: только
зазевайся - рубашку с плеч стащат. Отъявленные мерзавцы!
В тот же день я сидел на веранде у дверей в свою спальню и читал,
поджидая, пока спадет жара, я опустил жалюзи, и на веранде было довольно
прохладно. Мой старик араб поднялся по лестнице, неслышно ступая босыми
ногами, и доложил, что пришел какой-то человек от коменданта и хочет меня
видеть.
- Пусть зайдет сюда, - сказал я.
Через минуту появился посланец: это был Жан Шарвен. Его прислал
комендант что-то мне передать насчет завтрашней поездки в Сен-Жан. Когда он
выполнил свое поручение, я пригласил его сесть и выкурить со мной сигарету.
Он посмотрел на дешевенькие часы у себя на руке.
- С удовольствием, - сказал он. - У меня есть еще несколько минут
свободных.
Он сел и закурил сигарету. Потом посмотрел на меня; в его ласковых
темных глазах мерцала усмешка.