"Уильям Сомерсет Моэм. Безволосый Мексиканец" - читать интересную книгу авторасебя словно бы не вполне одетым. Но вы правы, рисковать нам не следует. Я
вам и нож вот отдаю. Я вообще предпочитаю револьверу нож, по-моему, это более элегантное оружие. - Дело привычки, наверно,-- сказал Эшенден.-- Должно быть, для вас нож как-то естественнее. - Спустить курок каждый может, но чтобы действовать ножом, нужно быть мужчиной. Одним, как показалось Эшендену, молниеносным движением он расстегнул жилет, выхватил из-за пояса и раскрыл длинный, смертоубийственный кинжал. И протянул Эшендену с довольной улыбкой на своем крупном, уродливом, голом лице. - Отличная, между прочим, вещица, мистер Сомервилл. Лучшего клинка я в жизни не видел - острый, как бритва, и прочный, режет и папиросную бумагу, и дуб может срубить. Устройство простое, не ломается, а в сложенном виде -- ножик как ножик, такими школяры делают зарубки на партах. Он закрыл нож и передал Эшендену, и Эшенден упрятал его в карман вместе с револьвером. - Может быть, у вас еще что-нибудь есть? - Только руки,-- с вызовом ответил Мексиканец. - Но ими, я думаю, на таможне не заинтересуются. Эшенден припомнил его железное рукопожатие и внутренне содрогнулся. Руки у Мексиканца были длинные, кисти большие, гладкие, без единого волоска, с заостренными, ухоженными красными ногтями - действительно, довольно страшные руки. Эшенден и генерал Кармона порознь прошли пограничные формальности, а вздохнул: - Ну вот, так-то лучше. А что, может быть, сыграем в карты? - С удовольствием,-- ответил Эшенден. Безволосый Мексиканец опять открыл чемодан и вытащил откуда-то из глубины засаленную французскую колоду. Он спросил, играет ли Эшенден в экарте, услышал, что не играет, и предложил пикет. Эта игра была Эшендену в какой-то мере знакома, договорились о ставках и начали. Поскольку оба были сторонниками скорых действий, играли в четыре круга, вместо шести, удваивая очки в первом и последнем. Эшендену карта шла неплохая, но у генерала всякий раз оказывалась лучше. Вполне допуская, что его партнер не полагается только на слепой случай, Эшенден все время был начеку, но ничего мало-мальски подозрительного не заметил. Он проигрывал кон за коном - генерал расправлялся с ним, как с младенцем. Сумма его проигрыша все возрастала и достигла примерно тысячи франков что по тем временам было достаточно много. А генерал одну за другой курил сигареты, которые сам себе скручивал с фантастическим проворством - завернет одним пальцем, лизнет, и готово. Наконец он откинулся на спинку своей полки и спросил: - Между прочим, друг мой, британское правительство оплачивает ваши карточные проигрыши, когда вы при исполнении? - Разумеется, нет. - В таком случае, я нахожу, что вы проиграли достаточно. Другое дело, если бы это шло в счет ваших издержек, тогда я предложил бы вам играть до самого Рима, но я вам симпатизирую. Раз это ваши собственные деньги, я больше у вас выигрывать не хочу. |
|
|