"Уильям Сомерсет Моэм. Безволосый Мексиканец" - читать интересную книгу автора

готовностью вскочила со скамьи. Он застегнул на все пуговицы пиджак, выгнул
спину и ждал, стоя сбоку у стола. Она подошла к нему, он рванул ее с места,
и они поскакали, разговаривая, смеясь, и оказалось, что он уже со всеми в
таверне на дружеской ноге. По-итальянски, с испанским акцентом, он
перешучивался то с тем, то с этим. Его остроты вызывали смех. Когда же
официант принес две тарелки спагетти, Мексиканец, увидев еду, без долгих
церемоний бросил свою даму, предоставив ей самостоятельно возвращаться на
место, и поспешил к себе за стол.
- Умираю с голоду,-- сказал он.-- А ведь сытно поужинал. Вы где
ужинали? Поешьте немного макарон, а?
- Аппетита нет,-- ответил Эшенден.
Однако придвинул тарелку и, к удивлению своему, обнаружил, что тоже
голоден. Безволосый Мексиканец ел, набивая рот и получая от еды огромное
удовольствие; он поглядывал вокруг блестящими глазами и не умолкая,
разговаривал. Его дама успела рассказать ему все о себе, пересказывал
Эшендену историю ее жизни. Он и запихивал в рот огромные куски хлеба. И
распорядился принести еще бутылку вина.
- Что вино! - презрительно кричал он.-- Вино - это не напиток, вот
разве только шампанское. А это все даже жажду не утоляет. Ну как, amigo,
получше чувствуете себя?
- Должен признаться, что да, - улыбнулся Эшенден.
- Практика, вот все, чего вам недостает, немного практики.
Он потянулся через стол и похлопал Эшендена по плечу.
- Что это? - вскрикнул Эшенден, весь передернувшись. - Что за пятно
у вас на манжете?
Безволосый Мексиканец скосил глаза на край своего рукава.
- Ах, это? Да ничего. Всего-навсего кровь. Несчастный случай,
порезался немного.
Эшенден молчал. Глаза его сами отыскали циферблат часов над входной
дверью.
- Беспокоитесь, как бы не опоздать на поезд? Еще один последний танец,
и я вас провожу на вокзал.
Мексиканец поднялся, со свойственной ему великолепной самоуверенностью
подхватил ближайшую женщину и пустился танцевать. Эшенден хмуро водил за ним
глазами. Конечно, он страшный, чудовищный человек, и эта его голая рожа в
обрамлении белокурого парика - бр-р-р; но двигался он с бесподобной
грацией, небольшие ступни мягко упирались в пол, точно кошачьи или тигриные
лапы, и видно было, что свою бедную размалеванную даму он совсем закружил и
околдовал. Музыка пронизала его с головы до ног, музыка жила в его крепких,
загребущих руках и в длинных ногах, так странно шагающих прямо от бедра.
Зловещее, кошмарное существо, но сейчас в нем было какое-то хищное
изящество, даже своего рода красота - невозможно было, вопреки всему, им
тайно не залюбоваться. Эшендену он напомнил каменные изваяния доацтекской
эпохи, в которых грубый примитив сочетается с жизненной силой, в которых
есть что-то страшное и жестокое и одновременно есть своя вдумчивая,
осмысленная прелесть. Но все равно он бы с удовольствием предоставил
Мексиканцу самому коротать остаток ночи в этом жалком притоне, если бы не
деловой разговор, который еще надо было с ним провести. Предстоящее
объяснение не сулило ничего приятного. Эшенден был уполномочен вручить
Мануэлю Кармоне некоторую сумму в обмен на некие документы. Однако