"Владимир Максимов. Сага о носорогах " - читать интересную книгу автора

полной и окончательной победы коммунизма в мировом масштабе".
Прекращение такой борьбы, на наш взгляд, было бы изменой нашему
интернациональному долгу, вечной правоте дела
Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина, освобождению человечества от гнета
пресловутой буржуазной демократии. Так что напрасно господа рокфеллеры,
маккормики и прочие херсты пытаются усыпить нашу классовую бдительность
своими финансовыми посулами. Торговля торговлей, а идеология врозь. Мы
начеку, мы на страже, мы во всеоружии!
Если бы не эти досадные и, смеем надеяться, случайные промахи в
выступлениях господина Фулбрайта (возраст, видимо, берет свое), то он со
спокойной совестью мог бы представлять интересы нашей страны в Вашингтоне.
С уважением
Имярек ".
От себя: Прошу сообщить мне номер счета господина Фулбрайта с тем,
чтобы я мог перечислить туда те, примерно, семь центов (пятачек по
официальному курсу), которые он, как налогоплательщик, ежегодно и с таким
понятным мне отвращением отдает на содержание разного рода сомнительных
радиостанций, клевещущих на его кремлевских друзей.
С уважением В. Максимов

9

Она смотрит на меня, прищурив близорукие глаза и выговаривает, словно
отсчитывает доллары в крупных купюрах:
- У нас на Западе так не пишут, это некорректно и грубо, у нас на
Западе...
Она настолько русская, что даже приходится внучкой одному из наших
классиков по прямой линии, но, родившись в эмиграции, изо всех сил старается
вытравить из себя все, напоминающее ей о ее настоящей родине и норовит
выглядеть передо мной, как говорится, святее Папы. "У нас на Западе" она
произносит так, будто Запад - ее личный огород при их фамильной усадьбе.
Я слушаю ее и мне хочется кричать благим матом: ратуйте, добрые люди,
караул!

ИЗ ПЕРЕПИСКИ

1

Многоуважаемый Владимир Емельянович!
Недавно мы с Вами встретились в Риме и долго разговаривали, стараясь
выяснить наши общие точки зрения и наши разногласия. Тогда Вы мне предложили
опубликовать в "Континенте" даже самую острую критику, ибо такая критика
могла бы принести пользу и повести к взаимному уяснению наших точек зрения и
к углублению проблем, которые нас более всего интересуют.
Когда я прочитал во втором номере "Континента" ответ Александра
Солженицына на критику Сахаровым известного "Письма вождям", мне пришло в
голову, что, возразив критически на этот ответ, мне, может быть, удалось бы
выразить, по крайней мере частично, некоторые противоположные тезисы,
касающиеся, как я думаю, не только одного этого документа, но и общей
позиции определенного круга советских инакомыслящих, к которому, по правде