"Карл Май. Сын охотника на медведей ("Виннету") " - читать интересную книгу автора

(1787 - 1862), немецким поэтом-романтиком, драматургом и исследователем
литературы, одним из создателей германистики, чья знаменитая баллада
"Проклятие певца" была написана в 1814 году. Ошибается Фрэнк и употребив
"госпожу Марию Лейневебер", поскольку на самом деле первую немецкую
романтическую оперу "Вольный стрелок" (1820) сочинил всемирно известный
немецкий композитор Карл Мария фон Вебер (1786 - 1826) - один из главных
представителей и основателей романтической школы в музыке.

- Само собой разумеется! - Толстяк расплылся в улыбке. - Я всегда
слышал, что саксонцы - парни добродушные.
- Да, мы такие! Тут уж ничего не попишешь. Врожденная интеллигентность!
- А почему вы покинули нашу прекрасную родину?
- Именно из-за науки и искусства!
- Как это так?
- Это произошло совершенно неожиданно и следующим образом: вечером,
сидя в ресторации*, мы говорили о политике и мировой истории. Нас за столом
было трое: я, дворник и ночной сторож. Учитель сидел за другим столом, со
знатью. Я всегда был общительным человеком и сам подсел к дворнику и
сторожу, а они были этому бесконечно рады. В беседе о мировой истории мы
добрались наконец до старого папы Врангеля и вспомнили, что он так привык к
глаголу "mehrschtenteels"**, что употреблял его при каждом удобном случае.
Услышав это, оба мужика принялись спорить со мной об орфографической
контрпункции и произношении этого слова! И каждый на этот счет имел свое
мнение! Я сказал, как оно и должно произноситься на самом деле -
"mehrschtenteels", но дворник возразил - "mehrschtenteils", a ночной сторож
сказал даже "meistenteels". Постепенно я вошел в раж, и, наконец, мне стало
так жарко, что я уже готов был любезнейшим образом подтвердить свою правоту
руками и ногами, но как образованный служащий и гражданин, я смог сделать
над собой решительное усилие и обратился к моему другу, учителю.
Естественно, я был прав, но либо он оказался не в духе, либо его в тот
момент охватил порыв озорства, короче говоря, он не подтвердил моей правоты
и сказал, что мы не правы все трое. Он утверждал, что в слове
"mehrschtenteels" должны быть два "ei". Но поскольку я совершенно точно
знаю, что в немецком только одно-единственное слово с двумя "ei", а именно -
Reisbrei***, мне стало досадно. Хоть я и не хотел никому другому портить его
диалект, но и с моим нужно было считаться, тем более, что именно он - самый
правильный! Но ночной сторож никак не хотел понять этого; он сказал, что я
тоже говорю неправильно, а посему я сделал то, что должен был сделать каждый
честный человек, - я бросил ему в физию мое оскорбленное самолюбие вместе с
пивной кружкой. Тут, конечно, последовали сцены без декораций, а увенчалось
все тем, что меня за нарушение общественного порядка и за повреждение части
тела привлекли к ответственности в качестве обвиняемого. Меня оштрафовали и
отстранили от должности. Это я бы еще стерпел, но то, что из-за моей
принципиальности мне вообще отказали в приеме на работу, я не смог
пережить - для меня это было уж слишком! Понеся наказание, я потом просто
собрался и ушел. А поскольку все, за что хоть раз берусь, я делаю всегда как
следует - соответственно, я и уехал в Америку. Стало быть, только старый
Врангель и виноват, собственно, в том, что вы меня сегодня здесь встретили.
______________
* Ресторан (устар.).