"Карл Май. Наследники Виннету ("Виннету") " - читать интересную книгу автора

почерком, на очень хорошей бумаге, и завернуто в большой тотем из тончайшей
кожи антилопы, обработанной так, как это может сделать только индеец, и
имеющей белизну снега и гладкость фарфора. Отмеченные пунктиром литеры были
раскрашены киноварью и другими неизвестными мне красками. Вот содержание
письма:
"Мой белый брат! Я спросил о тебе у Бога. Я хотел знать, среди тех ли
ты еще, о ком говорят, что они живы. И мне пришло известие, что тебя
пригласили принять участие в сентябрьских совещаниях. Они пройдут на моей
горе, навсегда нарушив ее священное спокойствие и тишину. Ради всего того,
что ты когда-то любил здесь, а может, любишь до сих пор, заклинаю: повинуйся
этому зову! Спеши сюда, где всегда был твой второй дом, и спаси своего
Виннету! Сейчас его понимают неправильно, не хотят понять и меня! Ты никогда
не видел меня, а я - тебя. Я никогда не слышал звука твоего голоса, и ты
никогда бы не услышал звука моего. Но сегодня мой страх шагает далеко через
море, к тебе, его крик так громок, что ты услышишь его и, верю, придешь.
Никто не знает, что я зову тебя. Это известно только тому, кто пишет
письмо. Он - моя рука, а рука молчит. Но прежде чем ты появишься здесь,
побывай на Наггит-циль. Средняя из пяти больших голубых елей скажет тебе
все, что я не могу доверить бумаге. Ее голос станет для тебя голосом Маниту,
Великого и Вселюбящего Духа! Я прошу тебя еще раз: приди и спаси своего
Виннету! Его хотят отнять у тебя и убить навсегда!
Тателла-Сата, Хранитель Большого Лекарства".
Что касается упомянутой в письме Наггит-циль, то под наггитами понимают
более или менее крупные золотые самородки, а "циль" на языке апачей означает
"гора". Следовательно, Наггит-циль переводится как Золотая гора. Как
известно, на этой горе отец и сестра моего Виннету были убиты неким
Сантэром. Позже, незадолго до смерти, которая настигла Виннету в кратере
горы Хенкок, он сообщил мне, что зарыл на Наггит-циль завещание, прямо у
надгробия могилы своего отца, и теперь меня ждет золото, очень много золота.
Когда я прискакал к Наггит-циль, чтобы забрать завещание, на меня напали из
засады и взяли в плен. Тот самый Сантэр и шайка индейцев-кайова, среди
которых он сшивался. Во главе группы стоял юный Пида, чья душа
приветствовала мою теперь, по прошествии более тридцати лет, в письме его
отца, старейшего вождя Тангуа. Сантэр похитил завещание, в котором вождь
апачей изливал свою последнюю волю и где говорилось о местонахождении
золота, и сбежал с ним. Я вынудил кайова освободить меня, поспешил за вором
и прибыл на место как раз в тот момент, когда он только что нашел сокровище.
Тайник был на высокой скале, на берегу одинокого горного озера, которое
называют Деклил-То, Темная Вода. Увидев меня, бандит выстрелил. Что
произошло потом, можно прочитать в последней главе "Золота Виннету".
А в отношении Тателла-Саты, Хранителя Большого Лекарства, должен
признать, что всегда горел искренним желанием встретиться однажды с этим
самым таинственным из всех краснокожих и поговорить с ним, но мое
сокровенное желание так до сих пор и не исполнилось. Имя Тателла-Сата с
языка таос дословно переводится как Тысяча Солнц, то есть по-индейски Тысяча
Лет. А значит, обладатель его настолько стар, что определить его возраст
невозможно. Неизвестно и то, где и когда он родился, поскольку он не
принадлежал ни к одному из племен, хотя все индейские народы почитали его
одинаково высоко. Сотни шаманов в одиночестве постепенно обретали дар и
знания; он именно из таких, высоко вознесшийся над остальными. Неверно