"Мэй Макголдрик. Кольцо с изумрудом" - читать интересную книгу автора

за себя, то подумай, можешь ли ты подвергать такой опасности сестер.
Элизабет в изумлении отвернулась от окна и взглянула на отца Мэттью. На
его лице застыло выражение глубокой печали. Элизабет задумалась над его
словами и после некоторого размышления вынуждена была с ним согласиться. Кто
она такая, в конце концов? Наполовину француженка, внебрачная дочь, не имеет
в Лондоне никаких влиятельных связей. Кто ее послушает? Ее слову и в самом
деле могут не поверить. И где ей тогда искать защиты? У кого? Она сейчас не
может положиться даже на собственного отца!
- Можно хотя бы сообщить об убийстве коннетабля, послав записку и не
выдавая себя. Никто не узнает, от кого исходит сообщение.
Отец Мэттью отрицательно покачал головой.
- Ты плохо знаешь королевское правосудие, мое дитя. Убийство
коннетабля, без сомнения, припишут какому-нибудь бродяге. И поверь мне,
никто, уверяю тебя, никто даже из самых влиятельных лиц при французском
дворе не решится сейчас, в тот момент, когда короля Франциска I волнует мир
с Англией, обвинять кого-либо из англичан в убийстве французского коннетабля
без абсолютно бесспорных доказательств.
Элизабет придвинулась ближе к тому месту, где сидел отец Мэттью.
- Святой отец, но ведь мы не можем позволить невинной душе умереть
неотомщенной!
Он подвинулся, давая ей возможность устроиться рядом с ним, и, взяв ее
за руку, кивком головы указал в сторону Золотой долины.
- Там, за нашим окном, тысячи богатых мужчин и женщин мирно спят в
шатрах из золотой парчи. Но взгляни чуть подальше, и уже за ближайшими
холмами ты найдешь миллионы бедняков, еле-еле сводящих концы с концами и
живущих впроголодь. И ты сейчас здесь в безопасности как раз потому, что
никому из дворян и в голову не может прийти искать тебя на сеновале в бедной
деревне.
Брат Мэттью задумчиво опустил глаза и, понизив голос, грустно произнес:
- Элизабет, я должен тебе сказать, что коннетабль, увы, вовсе не был
невинным агнцем. К сожалению, совсем напротив. Он был крайне жесток и груб
со всеми, кто от него зависел. Высокомерен с нижестоящими по рангу и
полностью равнодушен к судьбе простых людей - вот какой он был. Все, что он
делал, было выгодно ему самому и его знатным друзьям, но ничуть не улучшало
положение французского народа.
Элизабет попыталась вспомнить все, что знала о коннетабле. Увы, это
было совсем немного.
- То есть вы хотите сказать, что для многих его смерть скорее даже
праздник, а не горе?
- Можно сказать и так... Хотя, думаю, что праздником это было бы только
в том случае, если кому-то из них самолично удалось бы расправиться с
коннетаблем. - Брат Мэттью грустно усмехнулся Элизабет. - Но дело обстоит,
как нам с тобой известно, совсем не так. Убийство совершено англичанином -
это и подлость, и предательство!
Элизабет обхватила колени руками и устало опустила на них голову. Еще
несколько дней назад ее единственной проблемой было достать деньги на
лечение Мэри. В остальном ее жизнь текла упорядоченно. А сейчас... Почему
все это на нее навалилось? И как можно справиться со столькими нерешенными
вопросами сразу?
- Что же мне делать? - страдальчески прошептала она.