"Колин Маккалоу. Травяной венок. Том 1" - читать интересную книгу авторамедленно встал, медленно задвинул потайной ящичек. Однако бутылочка осталась
у него в кулаке. Водяные часы показывали полдень. Шесть часов прошло, шесть осталось. Кап-кап-кап... Более, чем достаточно, чтобы нанести визит Квинту Цецилию Метеллу Нумидийскому Хрюшке. Вернувшийся из изгнания Метелл Нумидийский превратился в человека-легенду. Он с замиранием сердца признавался себе, что, не будучи еще стариком и не собираясь умирать, уже стал на форуме преданием. Из уст в уста передавался рассказ о его достойной лиры Гомера консульской карьере, о том, с каким бесстрашием он предстал перед Луцием Эквицием, о перенесенных им ударах судьбы, о том, с какой смелостью он выпрашивал себе еще испытаний. В легенду превратились его ссылка и то, как его изумленный сын считал бесконечные денарии, когда над Гостилиевой курией[50] заходило солнце, а Гай Марий ждал момента, чтобы поклясться в приверженности второму земельному закону Сатурнина. "И все же, - размышлял Метелл Нумидийский, простившись с последним за день клиентом, - я войду в историю как величайший представитель великого рода, наибольший Квинт из всех Цецилиев Метеллов." Эта мысль заставляла его раздуваться от гордости и счастья, что он вернулся домой, где встретил необыкновенно радушный прием, и наполняться чувством небывалого довольства. Да, его война с Гаем Марием длилась долго! Однако ей в конце концов настал конец. Он выиграл, а Гай Марий остался в проигрыше. Никогда больше Риму не придется страдать от подлостей Гая Мария. Слуга поскребся в дверь кабинета. - Да? - отозвался Метелл Нумидийский. Когда Сулла вошел в дверь, Метелл Нумидийский успел преодолеть половину расстояния от стола до двери с приветственно вытянутой рукой. - Дорогой Луций Корнелий, какая это радость - увидеться с тобой! - проговорил он, источая радушие. - Да, мне давно уже пора лично засвидетельствовать тебе уважение, - ответил Сулла, опускаясь в кресло для клиентов и напуская на себя виноватый вид. - Вина? - Благодарю. Стоя у столика, на котором возвышались два кувшина и несколько кубков из чудесного александрийского стекла, Метелл Нумидийский воззрился на Суллу и спросил, поднимая брови: - Стоит ли разбавлять хиосское вино водой? - Разбавлять хиосское - преступление, - отвечал Сулла с улыбкой, свидетельствующей о том, что он успел освоиться в гостях. Хозяин не двинулся с места. - Твой ответ - ответ политика, Луций Корнелий. Не думал, что ты принадлежишь к этой когорте! - Квинт Цецилий, пусть в твоем вине не будет воды! - вскричал Сулла. - Я пришел к тебе в надежде, что мы сможем стать добрыми друзьями. - В таком случае, Луций Корнелий, мы станем пить наше хиосское неразбавленным. Метелл Нумидийский взял в руки два кубка: один он поставил на стол рядом с Суллой, другой забрал себе; усевшись, он провозгласил: |
|
|