"Колин Маккалоу. Травяной венок. Том 1" - читать интересную книгу автора

медленно встал, медленно задвинул потайной ящичек. Однако бутылочка осталась
у него в кулаке.
Водяные часы показывали полдень. Шесть часов прошло, шесть осталось.
Кап-кап-кап... Более, чем достаточно, чтобы нанести визит Квинту Цецилию
Метеллу Нумидийскому Хрюшке.

Вернувшийся из изгнания Метелл Нумидийский превратился в
человека-легенду. Он с замиранием сердца признавался себе, что, не будучи
еще стариком и не собираясь умирать, уже стал на форуме преданием. Из уст в
уста передавался рассказ о его достойной лиры Гомера консульской карьере, о
том, с каким бесстрашием он предстал перед Луцием Эквицием, о перенесенных
им ударах судьбы, о том, с какой смелостью он выпрашивал себе еще испытаний.
В легенду превратились его ссылка и то, как его изумленный сын считал
бесконечные денарии, когда над Гостилиевой курией[50] заходило солнце, а Гай
Марий ждал момента, чтобы поклясться в приверженности второму земельному
закону Сатурнина.
"И все же, - размышлял Метелл Нумидийский, простившись с последним за
день клиентом, - я войду в историю как величайший представитель великого
рода, наибольший Квинт из всех Цецилиев Метеллов." Эта мысль заставляла его
раздуваться от гордости и счастья, что он вернулся домой, где встретил
необыкновенно радушный прием, и наполняться чувством небывалого довольства.
Да, его война с Гаем Марием длилась долго! Однако ей в конце концов настал
конец. Он выиграл, а Гай Марий остался в проигрыше. Никогда больше Риму не
придется страдать от подлостей Гая Мария. Слуга поскребся в дверь кабинета.
- Да? - отозвался Метелл Нумидийский.
- Тебя хочет видеть Луций Корнелий Сулла, domine.[51]
Когда Сулла вошел в дверь, Метелл Нумидийский успел преодолеть половину
расстояния от стола до двери с приветственно вытянутой рукой.
- Дорогой Луций Корнелий, какая это радость - увидеться с тобой! -
проговорил он, источая радушие.
- Да, мне давно уже пора лично засвидетельствовать тебе уважение, -
ответил Сулла, опускаясь в кресло для клиентов и напуская на себя виноватый
вид.
- Вина?
- Благодарю.
Стоя у столика, на котором возвышались два кувшина и несколько кубков
из чудесного александрийского стекла, Метелл Нумидийский воззрился на Суллу
и спросил, поднимая брови:
- Стоит ли разбавлять хиосское вино водой?
- Разбавлять хиосское - преступление, - отвечал Сулла с улыбкой,
свидетельствующей о том, что он успел освоиться в гостях.
Хозяин не двинулся с места.
- Твой ответ - ответ политика, Луций Корнелий. Не думал, что ты
принадлежишь к этой когорте!
- Квинт Цецилий, пусть в твоем вине не будет воды! - вскричал Сулла. -
Я пришел к тебе в надежде, что мы сможем стать добрыми друзьями.
- В таком случае, Луций Корнелий, мы станем пить наше хиосское
неразбавленным.
Метелл Нумидийский взял в руки два кубка: один он поставил на стол
рядом с Суллой, другой забрал себе; усевшись, он провозгласил: