"Эдриан Маккинти. Миг - и нет меня " - читать интересную книгу автора

упомянутом предмете намного больше меня. По ее словам, она была в звании
лейтенанта, но я был склонен ей не поверить. Я так ей и сказал, но она
развеяла мои сомнения, вполне по-офицерски поставив мне порцию виски.
Оплаченную мной выпивку я отправил парням через бармена, а сам уединился в
укромном уголке с лейтенантом Рэчел Наркис. О своей собственной армейской
карьере, которая продолжалась всего год и бесславно завершилась на
гауптвахте острова Святой Елены, я решил не упоминать.
Лейтенант Наркис выросла в кибуце неподалеку от границы с Ливаном, и ей
часто приходилось лазить по горам северной Галилеи и увертываться от
реактивных снарядов, выпущенных из древних "катюш" советского производства.
Сейчас она изучала историю в Университете Нью-Йорка и кроме иврита и
английского говорила также на идиш, арабском, французском и еще на
нескольких языках. Мне она показалась умной и интересной женщиной; должно
быть, по этой причине я шутил и хвастал как заведенный и фонтан моего
пьяного ирландского красноречия казался неиссякаемым.
Мы разговаривали о картинах, о путешествиях, и Рэчел удачно
притворилась, будто ее восхитил мой рассказ о каникулах, которые я провел в
Испании. На Тенерифе - одном из островов Канарского архипелага - произошли
столкновения между английскими и немецкими футбольными болельщиками. Тогда
от участия в потасовке меня удержали старшие товарищи, но в своем рассказе я
немного погрешил против истины, сказав, что оказался в самой гуще событий и
даже спас от верной гибели заблудившегося испанского пастушонка, за что
удостоился от испанского правительства гражданского знака отличия за
доблесть. Рэчел, разумеется, не поверила ни одному моему слову; впрочем,
будучи большой любительницей кино, она спросила, действительно ли испанские
ландшафты напоминают Негев [Негев - пустынные районы Израиля, прилегающие к
Синайскому полуострову]. Я чистосердечно признался, что не знаю, но добавил,
что в тех местах, где мне довелось побывать, когда-то снимался фильм
"Хороший, плохой, отвратительный", так что единственное, что ей нужно
сделать, это взять в прокате соответствующую пленку.
- И ты убедишься, что банк в Эль-Пасо снимался вовсе не в Эль-Пасо, -
добавил я нравоучительно. Рэчел тут же возразила, что банк в Эль-Пасо
фигурировал совсем в другом фильме. Кажется, добавила она, это была картина
"За пригоршню долларов".
На этом кинотема была закрыта, однако мы не испытывали нехватки в
предметах для обсуждения. Некоторое время мы разговаривали о Белфасте,
Иерусалиме и кибуце, где Рэчел работала в механической мастерской.
Разумеется, мы не могли не сравнивать ситуацию в Израиле и в Северной
Ирландии. Прибегнув к помощи здравого смысла и нескольких примитивных схем,
наскоро набросанных на обороте салфетки, мы в пять минут решили обе
проблемы, к полному удовлетворению всех заинтересованных сторон. Я заметил,
что Рэчел не любит хвастаться своими связями, однако один раз она все же
упомянула, что ее брат работает в аппарате Рабина. Я тоже не любил
хвастаться знакомствами с "большими людьми", да и большинство имен, которые
я мог бы упомянуть, хотя и гремели в Ирландии, были куда менее
внушительными. "Бешеный пес" Джонни Макдафф, "Мясник" Клонферт, "Кровавый
принц" Харлахан... Из предосторожности я предпочел не упоминать о своем
знакомстве с этими выдающимися личностями. Вместо этого я пространно
заговорил о прелестях студенческого житья. Когда я закрыл рот, чтобы
перевести дух, Рэчел спросила, что я думаю об Основном своде знаний