"Ларри Макмертри. Ласковые имена" - читать интересную книгу автора

стоило Вернону с ним поговорить и предложить новую работу, как он решил, что
ничего не случилось. Даже не знаю, почему я позволила Вернону послать его
домой. Я пошла домой, чтобы сделать усилие и простить его, а этот сукин сын
даже не растер мне спину.
- Ой, надо же? Хочешь я разотру? - предложила Эмма.
- Ой, вот спасибо-то, - сказала Рози, немедленно разворачиваясь. - Ты
всегда была лучшим ребенком. Во всяком случае из всех, кого я знала. Три
сильнее. Я уже две недели вся была, как натянутая струна. По-моему, я
чувствовала, что что-то произойдет.
- Ничего не понимаю. Ройс всегда казался мне таким смирным. Никогда не
думала, что он решится сделать что-нибудь такое, что бы рассердило тебя.
- Может быть, он в конце концов разглядел меня, понял, что я не такая
злая, как кажусь.
Они обе задумались над этим предположением, и Эмма продолжала
массировать ее худую твердую спину.
- Ты мне не рассказала, как начала задыхаться.
- Ну, это удушье накатило на меня и все тут, - рассказывала Рози. -
Ройс не был совсем пьян, но все же выпивши. Мне с ним было о чем поговорить,
а он просто плюхнулся в постель и захрапел, как ни в чем не бывало. Я легла
на кровать, выключила свет и сначала задрожала как лист. Не могла выбросить
из головы его и эту тварь. Я, конечно, тоже не ангел, но хоть была хорошей
женой и растила детей тоже я, и все такое прочее. Но последнее время я не
слишком примирялась с его желанием, если ты понимаешь, что я имею в виду.
Иногда - да, но чаще - нет. Чем больше я об этом думала, тем больше мне
казалось, что вина здесь - моя, а не его, и от этого я расплакалась, и я все
плакала, а он все спал, храпел и храпел, и в конце концов я будто стала
задыхаться, будто у меня глотка закрылась.
Вспоминая, она приложила одну руку к горлу, а другой, изогнувшись,
указала особенно болезненное место под лопаткой.
- Не то, что Ройс плохой, - продолжала она. - Просто я стала думать,
что не такой уж он хороший. Мы как-никак проскрипели вместе двадцать семь
лет и произвели на свет семерых детей, а в результате я тут лежу, дрожу и
задыхаюсь, а он себе храпит. Он знает о моих чувствах столько, сколько знал
бы, если бы жил на луне. И чем больше меня одолевали такие мысли, тем
сильнее я задыхалась, и на всем белом свете некому было обо мне
позаботиться. И наконец я подумала и сказала себе: - Рози, вставай сейчас
же, а то не доживешь до утра. Это было так серьезно. И я поднялась, вытащила
детей из кроватей, взяла такси, как мне советовала твоя мама, и отвезла их к
своей сестре, а сама приехала сюда.
- А почему ты не осталась у сестры сама?
- Чтобы она подумала, что я бросила мужа? Она такая религиозная, что
будет меня попрекать без конца. Я просто сказала ей, что твоя мама заболела.
А она даже не удивилась, когда увидела меня, и сказала, что мне нет смысла
возвращаться домой. С утра она разозлилась на Вернона за то, что он так
расщедрился с Ройсом.
- А в чем заключалась его щедрость?
- Дал ему первую неделю всю выходную. Думал, может мы куда поедем
вместе. Еще чего, я вовсе не хочу куда-то уезжать, чтобы сейчас оставаться
один на один с Ройсом. Если я правильно помню, то мы в жизни с ним никуда
дальше Конроу не уезжали.