"Ларри Макмертри. Ласковые имена" - читать интересную книгу авторасказать, что она их потеряла, было бы большим преувеличением. Чтобы пролезть
в лифчик, Тревору пришлось изогнуть руку под углом, а когда Аврора набрала воздуха в легкие, его рука не только оказалась плотно прижатой к ее груди, как бы попав в ловушку, но ее пронзила острейшая боль до плеча, словно кто-то выворачивал ему запястье. - О, Боже. Наклонись. Прошу тебя, наклонись. - Тревор, ты с ума сошел, мы почти приехали, - возразила Аврора, превратно истолковав нетерпение, звучавшее в его голосе, и, наоборот, еще выпрямляясь. - Ох, ради Бога, ты мне руку сломаешь. - Тревору пришлось несколько сползти с сиденья, чтобы удержаться от громкого стона, и он был уверен, что отчетливо слышал хруст, когда она выпрямлялась во второй раз. Аврора, деликатно проигнорировавшая галантный пасс Тревора, - это был предел их близости, - в конце концов, по выражению его лица поняла, что с ним что-то не в порядке, и нагнулась. Он поспешно извлек руку, поднес ее к лицу и стал внимательно осматривать. - Почему она у тебя висит? - поинтересовалась Аврора. - Думаю, это первое запястье, сломанное женской грудью, - ответил он, осторожно обследуя кисть. Ему показалось, что под кожей ощущаются обломки костей, но на ощупь он не нашел ни одного. - Жаль, что не сломалось, - заметил он. - Вот бы было романтично! Тогда тебе бы пришлось разрешить мне пожить немного в твоем доме, и ты стала бы за мной ухаживать. Аврора улыбнулась и помассировала ему запястье. - А все твои воспоминания, как заря заставала нас на ногах. Ты, как "Плаза", если мне не изменяет память. - Этим утром она застанет нас на ногах, - решительно пообещал Тревор. Вместо этого она застала их за красным столиком во дворике местечка под названием "Последний концерт", где Тревор пил мексиканское бутылочное пиво. "Последний концерт" был всего-навсего маленьким мексиканским баром с музыкальным ящиком и крошечной площадкой для танцев, но из нескольких мест, куда можно было пойти после ужина в Хьюстоне, Аврора предпочитала именно его. Он располагался в каком-то закоулке северного Хьюстона, возле пакгаузов, так что время от времени она слышала, как там сталкиваются автокары. Ее былое счастье потягивал свое пиво. В баре никого не было, только они и старая-старая мексиканка, кивавшая им из-за стойки, да большая серая крыса, устроившаяся в уголке двора. - Жаль, что я без пистолета, - посетовал Тревор. - Я попытался бы в нее выстрелить. Крыса, явно индифферентная к присутствию двух элегантных посетителей, ела остатки маисовой лепешки. Когда небо над ними посветлело, контраст между их нарядами и убогостью бара и дворика стал бросаться в глаза, но Аврора чувствовала спокойную усталость и ничего не имела против. Тревор, полжизни проведя па Карибском море и в Южной Америке, чудесно танцевал латиноамериканские танцы; в кои-то веки она в свое удовольствие надвигалась в ритмах румбы, самбы и ча-ча-ча, а также каких-то других танцев, которые Тревор, кажется, тут же придумывал, к большому удовольствию пяти-шести мексиканцев средних лет, зашедших выпить пива, но просидевших, наблюдая за ними, до шести утра. |
|
|