"Антон Семенович Макаренко. Статьи и рассказы (Восьмитомник, т.7)" - читать интересную книгу автора

есть, пускай себя свободно проявляют, куда покатятся, там и будут. (Смех в
зале).
Совершенно ественно, что педология была построена на воспитании при
отсутствии политических целей. Но на деле это была враждебная нам
политика. Педологи рассуждали о нас, советских воспитателях, так: вы
теперь являетесь сторонниками пассивного наблюдения за ребенком и
бездеятельного присутствия при его жизни и развитии, а ребенок пускай себе
свободно развивает свои творческие силы.
Нет, мы не являемся сторонниками такого пассивного наблюдения. Мы -
сторонники активной большевистской педагогики, педагогики, создающей
личность, создающей тип нового человека.
Я уверен в совершенно беспредельном могуществе воспитательного
воздействия. Я уверен, что если человек плохо воспитан, то в этом
исключительно виноваты воспитатели. Если ребенок хорош, то этим он тоже
обязан воспитателю, своему детству. Никаких компромиссов, никаких середин
быть не может, и никакая педагогика не может быть столь мощной, как наша
советская педагогика, потому что у нас нет никаких обстоятельств,
препятствующих развитию человека.
Тем более печально, если люди, которым доверено быть воспитание детей,
не только не захотели воспользоваться этим великим могуществом нашей
педагогики, но ограничились простым наблюдением, простым изучением
ребенка, разделением всех детей на разряды, на отдельные биологические
группы и т. д.
Но тогда спрашивается: откуда же взялись правонарушители? Мы говорим,
что всех можно воспитать, что нужно исходить не из качеств данной
личности, а только из целей нашей педагогики. А что же такое в таком
случае правонарушитель, разве это не отдельная группа, не отдельный сорт
людей?
Тут, товарищи, я гвоорю только от себя лично, только я отвечаю за свои
слова - да, товарищи, не отдельный. Вот если бы мне сейчас поручили самых
настоящих ангелов с крылышками, херувимов и серафимов, я бы и их
воспитывал так же, а не иначе, потому что в этом заключается существо
нашего, социалистического отношения к человеку.
Человек плох только потому, что он находился в плохой социальной
структуре, в плохих условиях. Я был свидетелем многочисленных случаев,
когда тяжелейшие мальчики, которых выгоняли из всех школ, считали
дезорганизаторами, поставленные в условия нормального педагогического
общества, буквально на другой день становились хорошими, очень
талантливыми, способными идти быстро вперед. Таких случаев масса.
То, что не правы педологи, настойчиво требовавшие особых методов,
практически иллюстрирует лучше всего, к сожалению, малоизвестный еще и
малоизучаемый нашими педагогами опыт колоний НКВД.
Я только что вернулся с Украины, где учавствовал последние 2 года в
организации новых трудовых колоний, тоже из правонарушителей. Мы,
например, не соблазнились данным нам правом иметь карцер. Во всех наших 15
украинских колониях нет карцеров, а ведь нам присылают ребят, осужденных
судом, их привозят под конвоем. В украинских колониях нет не только
карцеров, нет стен, нет воров, нет калитки.
Что это значит? Это значит, что практика трудовых колоний НКВД не
только платонически, а и на самом деле стоит за широкую демократию, за