"Тереза Медейрос. Поцелуй, чтобы вспомнить" - читать интересную книгу автора

пришла, чтобы забрать своего котенка.

- А я сделал, видимо, неверное заключение, что ты пришла, чтобы
задушить меня подушкой.

Голова Лотти взлетела вверх, локоны заколыхались. Ее голубые глаза были
такими потрясенно-виноватыми, что он почти пожалел, что поддразнил ее. Но
она быстро оправилась от шока и сладко улыбнулась.

- Этот, слишком грубый, хотя и эффективный, метод избавления от
нежеланных гостей вполне возможен, но лично я предпочитаю яд. Есть из чего
выбрать. В одном только старом дубовом лесу я занесла в список семнадцать
разных видов ядовитых поганок, от которых можно умереть.

Николас сел на кровати и глянул на остатки своего обеда, которые еще
оставались на подносе.

- А сейчас, надеюсь, вы извините нас. - Лотти потянулась к кошечке.

Маленькое животное внезапно бросилось на нее и до крови оцарапало
маленькими острыми коготками.

- Ой! Что вы с ней сделали? - Лотти сунула в рот пораненные костяшки
пальцев, а кошечка потерлась головой об голую грудь Николаса и блаженно
замурлыкала.

Проведя рукой по шелковистому меху, Николас пожал плечами.

- Что бы ты обо мне ни думала, я не лишен кое-какого очарования.

- Как и Наполеон. Насколько я читала о нем. - Она надменно махнула
рукой, как будто это она хотела избавиться от кошечки, а не он от нее. -
Можете оставить себе эту маленькую предательницу, если хотите. Там, откуда
она появилась, таких еще много. - Держа нос по ветру, Лотти продефилировала
к двери, явно надеясь уйти с большим достоинством, чем пришла.

- Карлотта? - Она, не колеблясь, повернулась, и Николас понял, что
правильно угадал ее полное имя. Он пристально всмотрелся в ее настороженное
личико, надеясь хотя бы на слабый признак узнавания. Но она оставалась для
него такой же чужой, как и его собственное отражение. - Твоя сестра заверила
меня, что, несмотря на то, что мы с ней оба очень упрямые, мы очень любили
друг друга.

Девочка, не моргнув, встретилась с ним взглядом.

- Тогда казалось, что мы тоже.

Присев в чопорном реверансе, она вышла из комнаты, и донельзя уставший
Николас откинулся обратно на подушки.