"Розалин Майлз. Девственница (Я, Елизавеьа, #2)" - читать интересную книгу автора

ложилась в постель, гадая: придет он завтра или нет?
Мы пробовали запирать от него дверь, но Екатерина отдала ему ключи от
всех комнат. Я укладывала с собой в постель горничных, хоть было и
противно терпеть этих вонючек рядом с собой. Но он просто вытаскивал их
голышом из-под простыней и расшвыривал, визжащих и причитающих, направо и
налево, пока я не оставалась одна, потом целовал мне руку и уходил. Тогда
мы решили, что Кэт, полностью одетая, будет спать на полу, рядом с моей
кроватью. На это он приказал ей немедленно убираться, угрожая, что в
противном случае он ее ощиплет, как куренка. И она убралась...
Уберечься от него можно было только встав чуть свет. И тогда,
спустившись вниз босиком, в ночной рубахе, он заставал меня за молитвой -
само воплощение девственности. Он бормотал ругательства, хмурился,
разворачивался и наконец удалялся в прескверном расположении духа.
До следующего раза...
Но, даже добиваясь меня столь беспардонно, он звал меня "принцесса" и
обращался со мной соответственно, была ли я нагишом, укрытая одной лишь
простыней, или полностью одетая в присутствии множества людей.
Он трудился надо мной взглядами и словами, грубыми шутками и тонкими
намеками, пока я не стала чуткой, как жеребая кобыла. При дворе я владела
собой, держалась с ним холодно и высокомерно, но, когда он заходил в мои
апартаменты, я знала, что вся моя челядь замечает румянец, вспыхивавший у
меня щеках, когда люди моего церемониймейстера Война, ударяя жезлами об
пол, провозглашали: "Милорд адмирал с визитом к вашей светлости!"
Прокладывая путь к моему сердцу, он также прокладывал путь к моему
телу. Начав с бесстыдного поглаживания ладони, он планомерно, шаг за шагом
продвигался вперед, как войска, штурмующие город, занимают квартал за
кварталом, улицу за улицей, дом за домом, пока не захватят весь его
целиком. Мы не часто оставались одни: хотя Кэт и любила его, но меня она
любила больше и знала, что должна любой ценой сохранить мое доброе имя.
Время, однако, шло, и случалось, что ее бдительность слабела - ему или мне
(такова была его власть надо мной) удавалось ее отвлечь, и тогда он
улыбался, как Люцифер, и касался моей руки, волос, рукава платья рядом с
грудью, пока шнуровка не начинала меня душить и плоеный воротник не
стискивал мне горло. Девственнице, чтобы вся ее кровь закипела, достаточно
и такой малости, и ему это было хорошо известно...
Новый год, пришедший на смену старому, застал нас в старинном родовом
поместье графов Садли, укрытом в долине одного из исконных английских
графств. Здесь он устроил для Екатерины ее собственный королевский двор с
пятьюдесятью фрейлинами для нее, а также с сотней дам и кавалеров, чтобы
те прислуживали ей и ему.
На ежедневные утренние мессы в часовню королевы приходили, однако,
только самые набожные. По утрам в январе иней блестел на каждом камне на
полу - так холодно было даже в доме. Но Джейн и ее "ученые девы" не
пропускали ни одной службы - они твердо шли по пути добродетели. Я тоже,
как правило, была среди них, искупая барахтанье в постели с моим лордом
молитвами с его женой. На шестой день января пришелся праздник Крещения.
Екатерина первая подошла вкусить хлеба и вина и, опустившись на колени
перед алтарем, вдруг с беззвучным криком упала без чувств.
- Королева! Пошлите за милордом! Доктора! Господи, пощади ее!
Смертельный ужас объял всех и каждого. Через неделю после того, как