"Н. Мелентьева. Фашизм как стиль" - читать интересную книгу автора

но три "формы" -- "черная рубашка -- цвета террора и смерти, боевой клич "A
noi!" **Традиционным приветствием итальянских фашистов был вопрос -- "Кому
принадлежит Италия? (A chi Italia?)" -- и ответ -- "Hам!" (A noi!) и
военный гимн "джовинецца" ("Юность")". При этом Бенн не только имеет в виду
Италию, так как в следующей фразе он употребляет местоимение "мы":"Мы...
мы, кто несем в себе настрой европейской души и все опасения, которыми
полна Европа..." Бенн подчеркивает также футуризм, ориентацию на будущее, и
утверждает против "уюта эпигонов" "суровость созидательной жизни": "Hам
нужен жестокий, решительный дух, твердый как эшафот, дух, который созидает
свои миры и для которого искусство остается всегда окончательным моральным
решением, вызовом брошенным чистой материи, природе, хаосу, регрессу,
бесформенности." (Армин Мелер "Фашистский "стиль"")

Мелер показывает на этом примере специфику фашизма в лице его классических
представителей. Важно отметить, что идеологически мы сталкиваемся здесь с
восстанием против негласной традиции, которая доминирует в европейской
культуре, начиная с эпохи Просвещения. Эту традицию можно определить как
сентиментальный гуманизм, ставящий явно или неявно в центр своей
философской, идеологической, политической, культурологической или
социальной системы "человеческий факт" со всеми его атрибутами, состояниями
души, идеями, проблемами и т.д.. "Стиль, пишет Армин Мелер, здесь стоит
выше состо╤ния души, форма значит гораздо больше, чем идея". Возможно
именно с этой точки следует начинать выяснения фашизма как идеологии.
Интеллектуальный и эстетический дэндизм фашистов выводит их за границы
того, что принято называть "современным миром", начавшимся вместе с
Просвещением. Эпатаж указует на скрытую и незаметную под покровом
модернистической терминологии принципиальную чуждость фашизма
пост-просвещенческому обществу, его инаковость, его анормальность. Странным
образом фашистский футуризм сопрягается с глубинной архаикой, путь к
которой, однако, в отличии от социализма, расизма, национал-социализма и
т.д. пролегает здесь не через вариации "коллективной памяти", не через
национальные или социальные традиции, но напрямую через персональное и
радикальное обращение личности к своему спиритуальному истоку, спрятанному
по ту сторону смерти. С архаикой фашиста связывает вкус Смерти.

Агрессия и Смерть

Эпатажно откровенное прославление "черной рубашки -- цвета террора и
смерти" во многом поспособствовало тому, что именно термин "фашизм", а не
"нацизм" стал в современной лексике синонимом "откровенного и явного зла".
Хотя итальянские фашисты не совершили практически никаких серьезных
"преступлений против человечества" (в отличие от национал-социалистов или
коммунистов), именно фашизм превратился в "дьявола" атеистической
цивилизации. Конечно, если бы речь шла только об эстетических заявлениях
авангардистов, этого бы не случилось. В качестве примера можно взять
французских сюрреалистов, чьи заявления были не менее шокирующими и
антибуржуазными, и чьи публичные представления носили часто откровенно
анти-гуманистический характер, но при этом "сюрреализм" не отождествился ни
с "коммунизмом", ни с "антигуманизмом".