"Виталий Мелентьев. Иероглифы Сихотэ-Алиня (про войну)" - читать интересную книгу автора

ослепительно-желтых, новеньких телеграфных столбов.
- Нажимай! - веселея, крикнул Пряхин.
Лошадь, почуяв под ногами старую хрящеватую дорогу, рванулась вперед, и
Андрей Почуйко, крикнув: "Тю, скаженная!" - снял горный тормоз. Двуколка
весело затарахтела по корневищам и камням.
Минут через двадцать дорога вышла на порубку. Наверно, все эти
новенькие телеграфные столбы, что так резво взбирались на склоны сопок,
росли когда-то на этой порубке. На ее краю стоял особенно толстый, усиленный
подпоркой столб. С него свешивался парный провод с закрученными в кольцо
концами. Неподалеку от столба был вход в землянку. Стекла ее окна
ослепительно отсвечивали на солнце, и оттого землянка казалась веселой и
доброй, словно соскучившейся по жильцам. С другой стороны столба чернел
закопченный очаг с двумя рогульками, лежал патронный ящик с бурыми мазками
крови на боках. Вокруг большого плоского камня стояли обрубки бревен. Видно,
камень служил строителям линии столом, а обрубки бревен - стульями.
- Сто-ой! - все так же весело крикнул Пряхин.
Солдаты остановились, молча огляделись.
Метрах в ста от стоявшей на пологом гравийном склоне землянки неслась
горная речушка. Над ней, провисая почти до самой воды, вытянулся узенький
мостик с матово поблескивающими на солнце, точно лакированными, перильцами.
За рекой тянулась лесистая долина, а дальше поднимались отроги главного
хребта. Вправо нахохлилась пнями порубка, за ней вставала золотисто-зеленая
стена леса. Влево кустарник, потом почти голые, крутые горные склоны. В
расселине между ними неслась тугая, резко сузившаяся здесь, глухо ворчащая
река. За расселиной она в пене и солнечных бликах вырывалась в долину и
разливалась свободно и лениво. За этой долиной поднимались новые
разноцветные сопки.
Губкин посмотрел на них с тревогой - тоненького, как тростинка, дымка
над этими дальними сопками уже не было.
- Странно... - задумчиво сказал он.
- Не странно, а скучно, - процедил Сенников и отвернулся.
- Что странно? - переспросил Почуйко.
- Да вот, понимаешь, над той сопкой был дымок, а сейчас пропал.
- А что же это я не бачив дымка...
- Ему померещилось, - через плечо бросил Сенников.
- В самом деле, какой дымок? - вмешался Пряхин. - Где?
- Вон там, товарищ старшина, - показал Губкин, - тоненький такой. Вы
его заметить не могли - он от вас двуколкой был загорожен. А я смотрел и
думал.
Сенников сердито шепнул Почуйко:
- И чего, дурак, болтает... Старшина потом выяснять погонит - не
нарадуешься. - И уже совсем другим тоном уверенно произнес: - Да не было там
никакого дымка, ему просто померещилось. Вон и Почуйко ничего не видел.
- Вас не спрашивают, Сенников. Помолчите! - остановил его Пряхин. - Так
вы точно видели дымок, Губкин?
Губкину почему-то стало стыдно, будто его уличили во лжи.
- Да... точно, товарищ старшина. Видел я дымок, - он помолчал и робко
добавил: - Ну не мог же я ошибиться...
"Вот и начинается возня с этими неоперившимися птенцами", - поморщился
Пряхин. - Послушайте, товарищ Губкин, ведь вы же солдат. Вы должны уметь