"Павел Иванович Мельников-Печерский. Бабушкины россказни " - читать интересную книгу автора

и лихоимства. В тюрьме сидит, дом разорен... Честный Савелий Трифонов из
богатого поселянина навек нищим стал.
Только что Настенька эти речи проговорила, государыня внезапно
помрачилась, румянец на щеках так и запылал у ней. А это завсегда с ней
бывало, mon cнur, когда чем-нибудь недовольна делалась.
- Не знаете, за кого просите! - с гневом проговорила государыня. -
Трифонов - вор, соумышленник государственного злодея.
- Ваше величество, беззащитного поселянина оклеветали... Опричь бога да
вас, никто его спасти не может... Рассмотрите дело его.
Ни слова не промолвя, государыня отвернулась и пошла в боковую аллею...
Настенька осталась одна на коленях.
Недели через три Трифонов был на волю выпущен и все добро его назад
было отдано. Чекатунова отрешили, Гавриле Петровичу Мякинину было сказано:
жить в подмосковной.
В перво же воскресенье Настеньке велено было на куртаге быть.
Государыня с великой аттенцией приняла ее. При многих знатных персонах
обняла, поцеловала.
- Благодарю вас за то, что избавили меня от величайшего несчастия
царей - быть несправедливой, - сказала ей государыня. - Мы основали наш
престол в человеколюбии и милосердии, но по навету злых людей я едва не
осудила невинного. Бог вас наградит.
И все зачали увиваться вкруг Настеньки. На другой же день весь grand
monde перебывал у Боровковых с визитами, даром что кому двенадцать, кому
двадцать верст надо было ехать до ихней дачи... Только и речи у всех, что
про Настеньку да про злодейство Мякинина с Чекатуновым.
А про себя не то думали, не то гадали знатные персоны... Подкопы
подводить зачали под Настеньку...
В то время, mon enfant, самым важным вельможей был Лев Александрыч
Нарышкин... Нраву отменно веселого, на забавные выдумки первый мастер. Как
пойдет, бывало, всех шпынять, так только держись, а все как будто спросту.
Государыня его очень жаловала. Когда еще великой княгиней была, большую
доверенность к нему имела - и когда воцарилась, много жаловала. Человек был,
что называется, на все руки... Ежели на куртаге бывало невесело, а Нарышкина
нет, государыня всегда, бывало, изволит сказать: "видно, что Льва
Александровича нет". По чести сказать - мертвого, кажется, умел бы
рассмешить, а праздники задавал - не то что нам - чужеземным, иностранным на
великое удивленье бывали.
Давал он бал у себя на даче. Знатная дача была у Льва Александровича по
петергофской дороге. Какие он на ней фейверки делал, люминации с аллегориями
[фейерверки, иллюминация] - сказать, mon bijon, невозможно. Сам Галуппи
музыкой, бывало, правит - старый человек был настарый, а зачнет музыкантами
командовать, глаза у седого так разгорятся, ровно у молодого петиметра,
когда своей dame de l'amour {возлюбленной (франц.)} ручку пожимает... Сады
какие у Нарышкина были, фонтаны!.. По чести сказать, как войдешь, бывало, в
его люминованные сады - ума лишишься: рай пресветлый, царство небесное -
больше ничего...
Parole d'honneur, mon petit. {Честное слово, дитя мое (франц.)}
Раз, как теперь помню, накануне Ильина дня, приезжает к нам Настенька.
- Ты, говорит, к Нарышкину завтрашний день на праздник поедешь?
- Нет, говорю, ma delicieuse, не поеду... Для того, что инвитасьоны