"П.И.Мельников-Печерский. Тайные секты " - читать интересную книгу автора

XVII столетии в Колесниковой пустыни, что была в Костромском уезде. О нем мы
находим сведения и у церковных писателей (митрополита тобольского Игнатия
Римского-Корсакова и св. Дмитрия, митрополита Ростовского), и у известного
раскольничьего писателя князя Семена Денисовича Мышецкого. Капитон учил еще
до совершившегося в церкви раскола старообрядства, в царствование Михаила
Феодоровича, которому, по уверению Семена Денисовича, был лично известен.
Капитон был такой строгий постник, что даже в Светлое Воскресенье не
дозволял ни себе, ни ученикам своим употребления какой-либо пищи, кроме
хлеба, семян и ягод, и вместо красных пасхальных яиц христосовался
луковицами. Семен Денисович, почитавший Капитона своим (то есть
беспоповцем), упоминает, что он был пророком: "пророческих дарований
преизобильно богатство почерпе, предняя яко задняя, дальная яко ближняя
непогрешительно возвещаше".

[Семена Денисова "Российский виноград", рукопись.]

В состоянии самообольщения своей святости, Капитон в самом деле почитал
себя необыкновенным угодником и вследствие того, по словам Дмитрия
Ростовского, "начать презирати чин духовный и не хотяше принимати
благословения от лиц духовных: тоже начат новое изобретати учение и веру по
своему зломудрию и творити расколы и раздоры в церкви Христовой, веля
чуждатися соединения церковнаго и благословения иерейскаго".

[Св. Дмитрия Ростовского "Розыск". Москва, издание 1855 г., стр. 571.]

Все это было еще в царствование Михаила Феодоровича, задолго до
никоновского исправления богослужебных книг, послужившего поводом к
открытому отпадению так называемых старообрядцев от единения с православною
церковью.
Когда началась церковная смута по поводу этого исправления, Капитон
объявил новые книги еретическими и богу неугодными. Правительство, узнав о
том, сочло Капитона за обыкновенного раскольника-старообрядца, подобного
Аввакуму, Никите и их единомышленникам, и потребовало его к суду. Узнав о
том заблаговременно, Капитон бежал из Колесниковой пустыни в леса
Вязниковские и там, не открытый правительством, жил долго, распространяя
свою аскетическую, близкую к хлыстовщине секту, и умер не отысканный. Он не
дошел до того, чтоб объявить себя христом, но проложил к этому путь ученикам
своим. Заметим при этом, что "купидоны" (равно и подрешетники) тем
отличаются от прочих отраслей хлыстовщины, что уважают только старые
дониконовские книги, как и старообрядцы, хотя, подобно принадлежащим к
другим хлыстовским кораблям, и говорят, что все писание есть только "учение
внешнее", еще недостаточное для спасения и приближения к богу, которого-де
можно достичь лишь посредством чтения "книги животной", находящейся в сердце
человеческом, и посредством пребывания во "внутренней церкви", которая "не в
бревнах, а в ребрах". Предпочтение дониконовских книг новым, отличающее
секты "купидонов" и "подрешетников" от других подобных им, можно объяснить
тем, что основатель их учения вступился за старые книги во время замены их
новоисправленными.
У Капитона было несколько учеников, пребывавших с ним в пустыни. В
числе их был Ефим