"Павел Иванович Мельников-Печерский. Аввакум Петрович (Биографическая заметка) " - читать интересную книгу автора

Москву, Боровск и другие места к своим приверженцам, и наконец начал писать
окружные послания, именуя себя "рабом и посланником Иисуса Христа",
"страдальцем, юзником за веру", "протосингелом россiйскiя церкви". Так
прошел 1665 г. Между тем в Москве собрался собор для суда над Никоном и для
устройства церковных дел. Главных расколоучителей для соборного убеждения
стали свозить в Москву; привезли и Аввакума (февраль 1666 г.). Здесь стал
было его увещевать Павел, митрополит крутицкий, заклятый враг Аввакума и
человек крутого нрава. Увещание кончилось обоюдным ругательством и едва не
дошло до драки. Аввакума увезли в Боровск и заключили в Пафнутьевском
монастыре под начал. Присылали и сюда увещателей: ярославского дьякона
Козьму и дьяка патриаршего приказа; но Аввакум так говорит об этом в своей
автобиографии: "То же да то же говорят - долго ли тебе нас мучить? соединись
с нами, а я отрицаюсь, что от бесов, а они в глаза пуще лезут, и сказку им
тут написал с большою укоризною и бранью. А Козьма тот не знаю какого духа
человек - въяве меня уговаривает, а втайне подкрепляет еще, говоря:
протопоп, не отступай ты от старого благочестия; велик у Христа человек
будешь, как дотерпишь до конца". Через два с половиной месяца Аввакума
наскоро взяли к Москве. Это было в начале мая. В патриаршую крестовую
палату, где собрался собор русских архиереев, под председательством
Питирима, митрополита новгородского, первого привели Александра, епископа
вятского; но он раскаялся в своем заблуждении и тотчас же занял место на
соборе. Затем привели Аввакума. Он, как сказано в 4 деянии собора, "стязан
быша и не покорися клеветник и мятежник, паче же злобе злобу прилагая, укори
в лицо весь освященный собор, вся неправославными нарицая; тем же правильно
осудися иерейства лишен быти и онафеме предатися". Его расстригли и
прокляли, вместе с Федором дьяконом, в Успенском соборе, за обедней 13 мая
1666 г. Когда протодьякон возгласил им анафему, Аввакум, а за ним и Федор
возгласили анафему архиереям. И было смятение в церкви, и в то же время было
"великое нестроение вверху", то есть во дворце: царь Алексей Михайлович
поссорился с царицей Марьей, которая стояла за Аввакума, уехал в
Преображенское, где и пробыл целую неделю. Многие бояре были тоже на стороне
Аввакума, особенно князь Воротынский и князь Иван Андреевич Хованский,
содержавший Аввакума на свой счет и известный впоследствии по стрелецкому
бунту. Хованского в это время, за излишнюю приверженность к раскольникам,
наказали батогами. Расстриженный Аввакум был посажен на патриарший двор,
потом отвезен в Угрешский монастырь не дорогой, но, чтобы люди не видали,
болотами. Здесь сидел он в тюрьме более четырех месяцев, затем опять был
переведен в боровский Пафнутьев монастырь, где сидел в тюрьме без малого год
и распространял раскол между монашествующими. Наконец повезли его в Москву
для новых увещаний пред лицом восточных патриархов александрийского и
антиохийского в Чудове монастыре. Увещания происходили через переводчика,
архимандрита Дионисия, так как патриархи по-русски не разумели. Они говорили
Аввакуму, что все православные на Востоке содержат те самые обряды, которые
и в Москве соблюдаются, - один он стоит в своем упорстве. "У вас православие
пестро от насилия турецкого, - отвечал непреклонный Аввакум: - и дивить на
вас нельзя, что немощны стали. Приезжайте и вперед к нам учиться".
Патриархи, не понимая Аввакума, задумались, а русские архиереи стали горячо
упрекать его в дерзости. Его стали бить; Иван Уваров потащил было его вон из
палаты, но Аввакум закричал: "Постой, не бейте! Говори, Дионисий,
патриархам: как вы, прибивши человека, станете обедню-то служить?" Архиереи